Окружающие звуки сливались в один монотонный гул, который становился все громче с каждым мигом и норовил взорвать перепонки. Элладан устало прикрыл глаза, позволяя себе ничтожную слабость на долю секунды. Он чувствовал себя обманутым. Война оказалась чем-то чуть большим, чем статное гарцевание на длинноногом скакуне в сияющих доспехах. И иногда ему казалось, что это "чуть" он вынести не в силах. Сложно сказать что покрылось большим налетом копоти, крови и грязи - мои доспехи или мои иллюзии. Эльф сглотнул горький комок, раздирающий горло. Только сегодня его отряд ценой невероятных усилий выбил гномов из их укрепления в Озерном Городе. Битвы шли с попеременным успехом и знамена городка то и дело окрашивались из золотого с красным в зеленый с голубым и наоборот. Только радостных песен, превозносящих героев, не было слышно. Не было слышно торжественных стихов и веселых речей.. Не было слышно даже плача по ушедшим - слишком многие отошли сегодня в Чертоги Мандоса, чтобы их успевали оплакивать. Уставшие люди и эльфы, предав тела своих братьев земле, наконец дали роздых измученным телам. А он.. только сегодня он видел смерть своего друга. И не желаю терять еще одного. Осознание этого пришло вдруг так четко, нависая тенью возможной угрозы, такой реальной, почти ощутимой, как напряженный воздух вокруг, который казалось бы, уже можно было резать даже затупившимся о доспехи противника клинком.
- Нет, Леголас. Я сказал нет! Собственный голос прозвучал внезапно слишком жестко и властно, перекрывая все голоса вокруг и заставляя их умолкнуть. Элладан поднялся и подошел к столу, на котором были разложены карты окрестностей и все данные, полученные от лазутчиков. - Ты слишком слаб. Это самоубийство. Твои раны.. Мы не можем позволить себе потерять еще одного военачальника. -Mellon, я прошу тебя, esta sinome. Осанве тихое, просящее. Это моя ответственность. Это мой долг. Сын Элронда выпрямился и обвел всех присутствующих в зале взглядом. Глорфиндель, Леголас и еще с десяток генералов внимательно на него смотрели.
- Переговоры не выход. Торин потребует освободить город, а он дался нам слишком большими потерями. Мы не можем пойти на это ради нескольких военнопленных. Говорить было трудно, но все же слова падали в чашу сомнений, как тяжелые изумруды, медленно, но верно склоняя его к решению, к которому мысленно он пришел уже давно. - Но от наших лазутчиков мы знаем тайные тропы вот здесь и здесь. Если выйти немедленно, то под покровом ночи можно будет преодолеть этот путь незаметно. В двух местах стоит стража, но если действовать аккуратно, то шансы есть. Молодой эльф провел ладонью по лицу, убирая волосы назад, очерчивая ссадину на губе. - Мне повезло больше всех, я не ранен. Мой отец и брат сдерживают натиск у северных границ Лихолесья, Глорфиндель нужен здесь, а Легосас.. Наследник Ривенделла окинул взглядом тяжелые раны друга и ненадолго замолк. - Вопрос мне кажется решенным. До того, как мы с Трандуилом вернемся, мой отряд может взять под свое командование учитель. Есть вопросы? Тогда нам всем следует отдохнуть.
Элладан передвигался быстро и бесшумно. Ступни эльфа касались земли, едва приминая траву, он бежал под прикрытием деревьев, сокрытый спасительной темнотой. Один сторожевой пост был уже за плечами и вот-вот должен был встретиться второй. А вот и он. Принц не сбавляя скорости тенью выскользнул из леса, покрепче перехватывая в ладони рукоять Лейтиана. О, Элберет Гилтониэль! Не дай дрогнуть моей руке! Короткая молитва мелькнула в голове обрывком мысли, неуловимой и неосознанной, и Элладан, уже не думая ни о чем, вскинул руку и нанес точный первый удар.
По лицу мягко скользили чьи-то пальцы, нежно поглаживая, прохладными прикосновениями остужая горящие скулы и лоб, ласково вытирая кровь с кровоточащих ссадин. Элладан чуть улыбнулся, шевельнувшись. С губ почти сорвалась фраза - "учитель, мне щекотно", как внезапно пришла боль, и принц Ривенделла распахнул глаза. Трандуил, склонившийся над ним выглядел обеспокоенно. Трандуил?! Элладан резко сел и охнул. Боль от рассеченного предплечья и виска растекалась по телу обжигающими волнами, вырывая из груди хриплое дыхание. - Во имя Эру, где мы? И что произошло? Эльф поймал взгляд лесного короля и осекся. - Вы в порядке? Нам нужно выбираться отсюда, я пришел за Вами. Он попытался было встать, но тяжелые цепи, идущие из стены не позволили сделать и шага. Осознание происходящего наконец стало приходить и последние события постепенно выстроились в голове, проясняя чудовищную картину. - Я помню, как сражался.. Я убил троих и ранил еще четверых. Одного - сильно. А потом удар по голове и больше ничего.. Договорить принцу помешал грохот хлопнувшей металлической двери, и в помещении показался высокий мужчина. Черные волосы, белая прядь, меховой плащ и стальной блеск в голубых глазах наследника Дурина. Подумать только, чем же мы заслужили такую честь? Не смотря на ноющее плечо, Элладан выпрямился, гордо расправляя спину.
- Именем Имладриса, Торин Дубощит, я призываю тебя сложить оружие, отозвать свои войска, освободить всех военнопленных и сдаться на милость суда Владыки Элронда! Может быть тогда ты будешь помилован, и твоей семье даруют жизнь. Постаравшись изгнать из голоса предательскую дрожь, эльф, вскинув подбородок, осмелился посмотреть Подгорному Королю в глаза.

Фили давно уже не думал о том, как он относится к переменам в Эреборе, к изменившемуся дяде, к войне. На смысл его существования это пока никак не влияло. А идти за Торином и поддерживать его во всем было въевшейся в кровь и плоть с детских лет привычкой. Как и невольно подражать ему. Фили  сам не замечал как менялся, как в его взгляде стало проступать дядина властность, а в тоне холодность.
Лишь между ним и Кили ничего не менялось. И не могло изменится. Разве что он стал куда смелее ловить его в пустых коридорах за плечо и целовать, прижимая к стенке. И куда меньше заботится о том: увидят их или нет. Умные – промолчат. Глупые – долго не живут.
Сегодня Фили торопился прийти на совет как можно раньше, но  резко затормозил, не пройдя и половины пути, услышав, как его коротко окликнули и доложили: «Ваше высочество, принц Кили ранен: эльфийский лазутчик». Он резко обернулся, и докладывавший воин немедленно отшатнулся пробормотав что-то про лазарет.
Он не знал, сколько точно он простоял, прислонившись спиной к стене и глядя как врачи суетятся у постели брата, что-то объясняя старшему принцу о том, что раны серьёзны, но не смертельны. Они что-то дали ему выпить, от чего Кили отключился и не чувствовал боли, пока зашивали его раны. «Эльфийский лазутчик значит.»
Из почти забытья – разглядывания бледного лица с прилипшими темным прядями – его вывел голос дяди. Фили вздрогнул и наклонил голову.
– Да, милорд, – вокруг были другие гномы, а в их присутствии Фили нравилось подчеркивать, что дядя для него в первую очередь король. Торин знал, как сильно его племянники привязаны к друг другу, вряд ли стал бы звать его без важной причины. А потому Фили лишь наклонился, коснувшись губами лба брата и вышел, приказав доложить себе, если тот очнется.
О том, куда ведет его дядя, юноша догадался по дороги. Темницы. И даже примерно подозревал, зачем именно. «Ты разрешишь мне вместе с тобой наказать лазутчика. Дядя, я люблю тебя!»
Но реальность даже превзошла ожидания. Торин просто отдал нахального пленника полностью в его власть. Фили усмехнулся.
– Спасибо, дядя. Я не забуду... – вкрадчиво произнес он, не сводя прищуренного взгляда похожих на кусочки голубого льда глаз с пленника. Ему хотелось... много всего. Например: просто порвать его голыми руками на запчасти. Но тогда бы эльф слишком быстро закончился. А месть это то блюдо которое надо есть холодным.
«Ты ударил по самому больному моему месту. И я буду не я, если не найду у тебя того же...»
– Позволь уточнить: ты решил пробраться в Эребор, полный гномов, в надежде спасти этого? – Фили, кивнув на Трандуила, начал собрать волосы в хвост, что бы не мешались – И думал пройти незамеченным? Все эльфы такие наивные идиоты? – перетянул хвост его шнурком, оставив спереди лишь две косы, – Или ты уникальный? – бросив короткий взгляд на дядю, – Мне просто интересно: нам ждать делегацию спасателей за братом, сыном, папочкой – или нет? – почти замурлыкал он, откидывая в сторону куртку и подходя к эльфу, и ухватив за темные пряди заставляя такого запрокинуть  голову.
– Тебя не учили, эльф, что с гномьим владыкой, такие выродки как ты должны общаться даже не поднимая головы от пола, и через каждое слово повторяя «Господин». На суд владыки Эрлонда... – он фыркнул, надавливая ногтем на ямочку под подбородком, – Молись Махалу или вашей Элберет, что бы мой брат очнулся до того, как истекут два часа...