Немыслимо.
Торин многое мог простить, спустись с рук двоим своим племянникам. Они были ему как дети – сыновья сестры, единственные оставшиеся родственники. Но Кили… его наглое решение прийти вместе с братом на встречу, куда его определенно не приглашали – немыслимо. И Фили не лучше – почему не сказал младшему остаться?
Торин понимал, что Кили, как и его брат, уже давным-давно не маленькие дети, за которыми надо присматривать и уж тем более понимал, что он – не их отец. Но он их король и видеть младшего в доме этого хоббита не желал. Как не желал, чтоб младший из племянников участвовал в походе. Вдруг Торин умрет? У него нет других наследников, кроме Фили и Кили и жертвовать обоими сразу ради сомнительной авантюры -  не в его характере.
К тому же в паре эти двое никогда не смогут вести себя так, как положено взрослым гномам. Шутки, веселье – это все убивает четкую организацию их похода сразу же.
Весь вечер Торин старался предельно ясно показать, что он не желает видеть Кили в этом походе. Холодный взгляд, ни единого слова, сказанного племяннику – этого вполне хватило бы обычному гному, чтоб понять, что Король требует уважения к своим решениям и пора уйти обратно, в то место, что заменяет ему дом, пока Торин и компания стараются отвоевать Эребор.
Но именно в этот момент Торин столкнулся с той самой упорностью, что присуща всем гномам. Племянник игнорировал или попросту не замечал того, что так явственно показывал Король. Это заставляло Дубощита задуматься о том, а правильно ли он решил за младшего из сыновей Дис? Правильно ли было приглашать только Фили, а Кили заставлять сидеть с матушкой? Ведь и младшему хочется славы и битв. И, вспоминая себя в еще более раннем возрасте, Торин понимал, что племянник прав.
Но это нисколько не оправдывало Кили в том, что тот не послушался своего дядю.
На рассвете, когда все гномы расселись по своим пони и старались тихо уйти из Шира, чтоб не разбудить хоббитов, Торин подозвал к себе Кили. Надо было поговорить с ним,  разъяснить ситуацию и показать, что раз уж он тут и Король не отсылает его обратно в Синие горы – тот должен слушаться его.
Младший подъехал едва только Торин окликнул его. Хорошо.
- Кили, я же ясно дал понять, что тебе здесь не место. Почему ты увязался за своим братом? – не желая бегать вокруг да около вопроса, в лоб спросил Торин.

Трудно было не отметить виноватый вид племянника  - опущенная голова, нервная пауза для того, чтобы подыскать верный ответ. Будто этот ответ есть.
- Прости, Торин. Я… Как я мог остаться дома, если вся моя жизнь была подготовкой к этому походу?
- А если мы с Фили погибнем в битве за Эребор? Что тогда будет? Кто будет моим наследником, кто поддержит Дис? – тихо спрашивал у своего племянника Торин. И хотя ему требовалось отчитать его так, чтоб юный гном понял на всю жизнь, что слово его короля – закон, Торин все равно не мог осудить Кили за желание вернуть дом. Мать наверняка ему рассказывала, какой огромный Эребор, какая красота сокрыта в его чертогах и что их ждет, когда они вернутся, наконец, домой. Но с другой стороны Торин не хотел волноваться еще и за Кили. Его отряд был ничтожно мал, это не та армия, которую вел в битву его дед с отцом, когда они пошли в Морию. И Торин боялся, что просто не успеет помочь племянникам, не сумеет защитить. Это было недопустимо. И не потому что он обещал Дис сохранить их в этом походе.
- Ты об этом варианте подумал? Я не всегда смогу быть рядом, не всегда смогу защитить тебя и брата. Думаешь, Эребор стоит жизни двух моих племянников? – Торину трудно было признать этот факт даже самому себе, но он удивился, как сказал это Кили. Конечно, ни одна жизнь не стоит всех богатств Эребора. Только Торин не хотел прожить жизнь в изгнании, не хотел видеть, как его народ растворяется среди других кланов в Синих горах. Он должен был отвоевать свое королевство, стать Королем под Горой. Но только свою жизнь он готов был положить взамен Эребора. Ни Дис, ни Фили и Кили не обязаны были жертвовать чем-либо.
Вздохнув и отпустив одной рукой поводья пони, Торин потянулся ладонью к голове племянника, чтоб потрепать того по волосам. Он уже давно не видел такой реакции на слова от Кили – с самого детства он был неусидчивым ребенком и всегда досаждал своей матушке своими новыми приключениями, в паре с братом устраивая такое, что даже Торин удивлялся, хотя и сам не был подарком судьбы для своих родителей, когда был малым ребенком.
Потрепав по волосам племянника, Торин оглянулся назад, чтоб глянуть, что там с остальным отрядом – неспешно гномы ехали на своих пони. Некоторые переговаривались, некоторые досыпали свои часы прямо в седле. Пока что их разговор может продолжаться и внутренне Торин обрадовался этому – не часто он мог позволить себе такую вольность и просто поговорить с кем-либо из своей семьи не совсем как Король, а как дядя или брат.

Перехватив поудобнее поводья, хотя того особо и не требовалось, пони был прекрасным животным и знал свою задачу, Торин вздохнул. Кили был молод и в нем горела жажда показать себя с лучшей стороны. И хотя умирать за своего Короля – дело геройское, сам Король сомневался в том, что такая жертва будет соразмерна.
- Но думаешь, мне будет приятно жить с осознанием, что младший из моих племянников положил жизнь только для того, чтобы я жил? Кили, ты со своим братом – мои наследники и это я должен вас защищать. Не имеет значения, Король я или нет – ваши жизни для меня важнее. Мне уже хватило смертей за мою жизнь и я не хочу более повторять этот опыт, - их тихий разговор продолжался, пускай что не в самом приятном русле. Торин вновь вспомнил своего брата в битве при Мории. Его младший брат, слишком молодой для битв, участвовал в той бойне и погиб, и Торин еще долго будет себя корить за то, что не уберег его. Старшие всегда в ответе за своих младших, и пускай, что в его смерти повинен так же и Траин, их отец, который согласился на такую смутную авантюру, пустив столь молодого гнома в бой - это не умаляет того факта, что Торин не уберег, был слишком захвачен яростью и желанием отомстить Бледному орку за смерть деда.
- Кили, пожалуйста, запомни – вы с братом должны быть всегда вместе и защищать в первую очередь друг друга. Именно вы – продолжение рода Дурина Бессмертного и из вас выйдут прекрасные правители, если мое придет к концу. Поэтому вы должны выжить. Ты и Фили, - Торин краем глаза глянул на племянника, стараясь оценить, попали ли его слова не только в шальную голову молодого гнома, но и в самое сердце, зацепила ли его эта речь и поймет ли он всю суть того, что сказал ему, в первую очередь, дядя, а потом уже Король.
- Я не хочу, чтобы вы ушли к предкам раньше времени, я не хочу, чтобы вы положили свою жизнь за мою. Моя задача – отвоевать наш дом, а ваша – выжить и жить дальше, умножать богатство нашего королевства и никогда не забывать цены Эребора.

Торин вздохнул. Молодой гном… вечная уверенность в своих силах. В том, что тебя не победят, что ты будешь жить долго и счастливо, что о тебе сложат песни и будут петь их на пирах. Но он еще не знал, что такое настоящая битва – та самая кровавая бойня, где все твои друзья, знакомые, все умирают, пытаясь отвоевать то, что было ранее твоим.
Торин не хотел показывать это своим племянникам. Он хотел им спокойной жизни в Эреборе. Чтоб они жили в мире и покое. Да, забывать как держать оружие – нельзя, но… хотя бы молодость их должна была пройти спокойно, в тренировках с величайшими воинами. И король не хотел их кидать, как пушечное мясо, в битву, чтоб те получили травмы и увечья, если не умерли от стрелы или же удара кривого меча.
- И именно потому что я так рано попал в ту битву – я не хочу тебе такой же судьбы. В битвах нет ничего красивого и хорошего, и никакая песнь не стоит жизни того, о ком она была сложена. Я хотел бы вам спокойное детство и отрочество с ежедневными тренировками. Я бы хотел, чтобы вы были готовы к битвам и совершенно не хочу повторения той битвы при Мории.
- Не беспокойся, дядя. Мы с Фили не бросим друг друга и не оставим тебя. Обещаю, ты не пожалеешь.
Торин вновь глянул на племянника. Его голос, его тон – вот уже перед Королем не малыш, за которым надо всегда приглядывать, не самый младший из их отряда, а вполне взрослый гном, который сам может за себя постоять. И не только на словах со своим дядей.
- Я никогда не перестану беспокоиться о вас. Как и обо всех остальных – вы мои подданные и ваши жизни для меня ценнее всего. А уж тем более жизни моих племянников, за которыми я присматривал с самого рождения, - Торин едва заметно улыбнулся. И пускай, что он ведет себя слишком мягко по отношению к Фили и Кили, порой спуская с рук то, что другой гном не спустил. Да, порой он забывал, что перед ним не юные гномы, которые еще даже меч в руках удержать не смогут. Но они не подводили его – братья были способными воинами, всегда готовыми показать то, что они умеют и знают. И доказывали не раз – они готовы к этому походу, хотя порой и устраивая такое, что Торин сомневался в том, что перед ним  все же совершеннолетние.

офф: да, будем учитывать эту версию.)

- К тому же, дядя, кто будет развлекать вас в походе? Да вы загнетесь со скуки, если мы с Фили не будем с вами.
Торин вздохнул и едва покачал головой – все тот же Кили. Где-то в глубине души Торин надеялся, что его младший племянник повзрослеет и перерастет это его поведение… хотя в сердцах он все же надеялся, что Кили сохранит свой веселый нрав и всегда хорошее настроение – видеть молодого гнома таким же угрюмым и серьезным, как сам Торин, король не желал. И попытки самого племянника вести себя похоже старший гном тоже не особо одобрял, но никак не пресекал: хочет – пускай так поступает, все же не совсем малыш.
- Все же поход – не развлечение. И я сомневаюсь, что Смог, увидев нас, сразу же улетит обратно в свою дыру, откуда вылез, - Торин со вздохом глянул вперед, будто сейчас мог увидеть Эребор и того самого дракона, который едва не погубил его самого и весь народ гномов, что там жил.
- Но знаешь… я понимаю, что я буду волноваться за вас с братом и меня можно понять – кроме вас с вашей матерью у меня не осталось никого и я буду защищать вас, не смотря ни на что. Но я рад, что ты таки увязался за Фили, пускай это было и против моего приказа. И за это я, конечно, должен тебя наказать, чтоб ты запомнил, что идти наперекор королю – нельзя. Но с этим разберемся на привале, я думаю. А сейчас я хочу побыть твоим дядей. Не часто в последнее время, да и вообще, я мог им быть вместе с вами, хотя и хотел, - Торин едва-едва улыбнулся, позволяя себе вольность. Его титул слишком сильно давил на него, эдакой горой размером с сам Эребор. С самого детства его готовили к тому, чтобы стать королем под горой. Ни Дис, ни Фрерин не знали этого – у них было вполне хорошее детство обычных ребятишек со своими радостями и печалями, а Торин рос и всегда знал свою судьбу – быть перед всеми, быть щитом и мечом своего народа, защищать, оберегать, кормить и успокаивать. Никто не знал об этом, немногие могли догадываться, но в этом и была суть: всегда быть впереди, всегда показывать веру в лучшее, светлое, прекрасное, что их ждет там. И Торин вряд ли бы хотел кому-либо из своих племянников такую судьбу. И хотя сам король не может противостоять во всем судьбе и когда-нибудь ему придется поговорить с племянниками, чтоб рассказать как и что – он хотел отложить этот разговор как можно дальше от нынешнего времени. Им еще рано, они еще молоды для этого.
И глядя на Кили, всегда такого шумного, веселого, Торин понимал, что сам он – должен только отвоевать Эребор, а вот они с братом – стать наследниками, в будущем королями и не растерять своих качеств. Именно они могли бы вселить в Эребор то самое величие, что и ранее, но так же и веселье, шум и, что самое важное, - жизнь. За ними многие бы пошли, потому что оба брата вселяли надежду и желание жить дальше, бороться и побеждать.