Формально они уже слишком взрослые, что бы устраивать такое – но это традиция. А традициям нужно следовать. Кроме того у дяди каждый раз такое забавное выражение лица, что удержаться просто не возможно. А племянники видят его слишком редко, что бы отказать себе в удовольствии.
Во время длительной засады на чердаке – высматривая приближающегося к дому путника – Фили вспоминает их детство. А точнее, как и он брат будили дядей Торина, Двалина и Балина, когда тем случалось заночевать. Прокрадываясь с утра пораньше, воображая себя великими воителями или охотниками, и сигая на ничего не подозревающее старшее поколение с какого-нибудь стула с торжествующим воплем. Дальше все бегали, всем весело. Потом конечно ему и брату обязательно доставалось пониже спины. Но оно того стоило.
Торина они с Кили заметили почти одновременно. И не сговариваясь скатились с чердачной лестницы вниз, на заранее выбранные места.
− Мама, он сейчас будет, − слишком спокойным голосом для действительного спокойствия сообщил Фили, подмигивая брату. «Ну же, дядя Торин... шагом марш!» − мысленно командует он дяде, который где-то там на дороге, приближается к двери. «Что-то ты не торопился...»
Фили любуется лукавыми ямочками на щеках брата и тем, с каким предвкушением горят его глаза.
И думает о том, как прошла дядина миссия. «Ну, у нас ведь будет армия? А если и нет – то хрен с ней. И так справимся. Один Двалин чего стоит. А Кили уж точно в глаз дракону не промахнется.»
Дверь предательски скрипит. Фили едва заметно кивает брату и становится на изготовку, что бы повиснуть на дяде, как только тот окажется в пределах досягаемости.

Торин давно понял, что переговоры – дело дурное, неблагодарное и забирает слишком много времени для мизерных результатов. Если таковы вообще будут.
Переговоры с Даином, поездка на которую он слишком сильно надеялся, оказалась безрезультатной: после длительных увиливаний, предложений погулять в честь приезда родственника, различных экскурсий и рассказов о том, как все хорошо у них в Синих Горах, как много золота и прочих побрякушек и так далее. Слишком много слов, слишком мало конкретных ответов. Когда же Торин, устав ходить вокруг да около, в лоб спросил у не столь дальнего родственника, как на счет того, чтоб отвоевать у Смога их царство, их королевство, он получил очень размытый ответ, хотя, если отделить все эти «понимаешь, времена сложные» и «слишком многие падут, я-то могу дать тебе армию, но…», то можно было бы осознать, что Даин говорит «нет». И владыка Одинокой Горы понял, что либо еще не время, либо от родственника можно более не ожидать чего-либо. Он дал свой ответ, и по его взгляду было понятно: он не понимает такого риска. Конечно, его можно было понять – он рискует множествами жизней, ведь у самого Торина воинов было очень мало, те, кто остался от некогда великого народа: старики, пережившие множество битв, но уже давно заслуживающие покоя, и юнцы, которых пускать в лапы дракону нельзя было: они хоть и готовы были пожертвовать всем, очертя головой, но не понимали, что такое настоящая битва, а уж тем более с тем летучим ящером, который лишил их родителей дома.
Поэтому Торин хмыкнул, поблагодарил родственника за предоставленные кров, пищу и все хорошее, распрощался с Даином, и отправился домой. Точнее то место, что заменяло ему и его семье Одинокую гору. К сестре и племянникам.
Возвращение было очень долгим и мучительным – мысли о том, как отвоевать гору, как убить золотого дракона, где взять боеспособную армию и сколько же поляжет гномов во всем том, то задумал Торин, посещали его слишком часто. Ему так же не давали покоя воспоминания по дому – он во сне видел знакомые коридоры, шагал по ним, придерживаясь стены и трогал, ощущал гору. Он слышал ее зов, слышал голос, который говорил «вернись, забери себе, отбери у дракона».
Добравшись почти до дома сестры, он почувствовал что-то такое в груди, что всегда ощущал, когда приближался сюда. Смесь волнения – «А вдруг что-то случилось, пока меня не было, и никто их не защитил?» – и какой-то странной любви – «Младшая сестра, которая ждет дома, ее негромкий голос, который успокаивает, и ее сыновья, которые стали мне роднее всех». Он дотронулся до груди, пытаясь унять все это, заставляя себя дышать медленно и шагать уверенно. Не прибавлять ходу, не сбавлять скорость – ведь кем бы он ни был для них, он оставался королем. И надо было держаться именно так, как положено.
Открыв дверь, Торин уже было подумал, что дома никого не было: не было слышно ни тихого пения сестры со стороны кухни, ни смеха и криков племянников, которые опять затеяли шутливую битву. Но нет – он ошибся. И почувствовал эту ошибку именно плечами и одним ухом – на его шею с двух сторон повисли двое оболтусов, один из которых продекламировал «Дядя Торин» с таким отчаяньем, будто этот самый дядя отсутствовал как минимум лет десять.
«Пожалуй, эта их традиция меня и убьет. Потому что весят они уже прилично, чтоб висеть на моей шее, еще и вдвоем.»
Едва пошатнувшись, отставив правую ногу назад и стараясь не завалиться на спину, он приобнял мальчишек, едва хмурясь.
- Вы в курсе, что эта ваша шутка перестала быть смешной еще лет сорок назад, а? – но несмотря на его недовольный тон, Торин все же не удержался и поцеловал в макушку каждого – сначала Фили в его светлые волосы, а затем и Кили в его буйную темную голову.
Конечно, он мог все еще взять одного мелкого поперек живота, а второго на плечо и вполне даже достойно пройтись до кухни, являя своей сестре забавную картину, но делать этого не хотелось – слишком уж долгая была дорога, да и кроме мальчишек он нес им новое оружие. Сестре он, увы, ничего не взял – легче было бы просто деньги ей дать, чтоб она купила все нужное. Потому что Дис всегда лучше знала, что нужно по хозяйству, в чем она сама нуждается и что надо накупить мальчишкам. Да и самим племянникам Торин тоже давал денег, вне зависимости от того, работали они или нет.
- Мама ваша, я надеюсь, дома? Вы ее еще не убили своими выходками и не закопали в огороде?
И хотя он старался повести себя как можно спокойнее, он понимал, что сегодня ему и его сестре надо будет многое обсудить за столом. Желательно, чтоб мелкие уже спали и видели десятый сон.

Радостный вопль Кили вонзается в уши даже его брату, что на другой стороне от дяди, и тому хочется выковырять из уха мизинцем остатки звуков. Но руки заняты висением на дяде.
– Ой, да ладно. Тебе же нравится, – фыркает Фили, и получает контрольный поцелуй в макушку. «Вся семья в сборе. Интересно, как там твои важные дела?! И только попробуй нас выставить...»
– Нет, мы спрятали её в шкафу, что бы обнять тебя раньше, чем она встретит тебя цветами, – говорит он шепотом, лукаво щурясь, – В горшках. Что бы летели прицельнее, – и опасливо оборачивается в сторону кухни, с одной стороны обозначая место нахождение матери, с другой стороны проверяя не стоит ли матери в дверях. А то мало ли... услышит, и тогда цветами получит он. В горшках. Кактусами.
Но мама вышла из кухни мгновением позже.
– Да, мама. Уже слез. И как мы поломаем дядю. Спорим, его даже дядя Двалин не сломает, – и подняв невинные голубые глаза на Торина, Фили ничтоже сумнящеся осведомился, – Ты ведь можешь поднять Двалина, дядя? И как кстати там твои переговоры?
«И ты нам подарки привез?» – но это спрашивать было невежливо – это Фили усвоил ещё ребенком, получив пару подзатыльников от пресловутого Двалина и его брата.
Но не удержался и подмигнул Кили. «Ну, братишка, ты же чудо. И ты знаешь о чем я думаю».

Обняв племянников и почувствовал, что с ними определенно все хорошо и даже в весе они набрали, Торин глянул в сторону кухни – там, где предположительно была сестра. Не то, чтобы он уже насмотрелся на мелких, скорее уж наоборот – именно их общества ему и не хватало долгое время, но… Дис он тоже хотел увидеть. Потому что… а вдруг все же случилось что-то? Она, конечно, не настолько любила секретничать, но все же – вряд ли детям будет рассказывать о своих проблемах. Старший брат на то и старший брат, чтоб защитить, выслушать, поддержать и иногда настучать по голове незадачливому ухажеру.
Ухмыльнувшись на шутку старшего и потрепав его по голове, он, наконец, увидел сестру – так была все такая же. Может просто для него она и осталась милой девочкой, которой когда-то была: время для него шло своим чередом, не захватывая в свои ревнивые лапы его семью. А может он просто хочет видеть их именно теми детьми, стараясь хоть немного облегчить им жизнь. Жертвуя собою, хотя и не воспринимая это как жертву, а скорее как необходимость – ведь семья превыше всего.
С его плеч слезли и дышать стало немного легче – малыши только внешне казались ему все еще маленькими, а вот реальность доказывала обратное – взрослые, вполне здоровые и мощные гномы, которых даже топором не пришибешь при великом желании.
- Ты ведь можешь поднять Двалина, дядя? И как кстати там твои переговоры?
- Пожалуй, смогу, но вряд ли он оценит такие знаки внимания с моей стороны. И ты слишком много знаешь, - фыркнув и потрепав по волосам, Торин попытался отодвинуть все вопросы, что касались его поездки к Даину, подальше – младшим пока еще рано было это знать. Пускай побудут дома, наберутся хоть чуточку ума и терпения. Не место им еще в тех делах, что задумал Торин.
Выловив момент, когда можно было, не таща за собой еще и живой вес в виде младших родственников, обнять сестру, Торин направился к Дис и обнял ее, крепко-крепко, хотя и оставаясь как можно аккуратным с ней: все же она была гномой, и с ней всегда надо было быть аккуратным. Ну и опасаться просто схлопотать от нее в лучшем случае тычок в бок, мол, братец, не заигрывайся.
- Я рад тебя видеть, сестра, - дотронувшись своим лбом до ее лба, в приветствии и просто чтоб разглядеть ее глаза, увидеть – не таится ли печаль там иль что-то иное, Торин отпускает ее и получает вновь дополнительный вес ко всем своим подаркам и новостям в виде младшего на руку. Не долго думая, Король все-таки позволяет себе вольность – ведь он дома, дверь закрыта и тут уже можно просто побыть Торином, подхватывает младшего на плечо, похлопывая того по пояснице и позволяя тому болтать где-то там, за спиной. Старшего, увы, брать он уже как-то не хотел – все-таки Кили был всегда их младшеньким, а вот Фили – наследник и с ним порой надо было соответствующе себя вести.
- Я тоже по вам скучал, малыш. И по тебе, и по твоему брату, и по вашей матушке.
Пройдя за сестрой в кухню и увидев, что его все-таки ждали – «хотя были ли у меня сомнения?» - Торин улыбнулся. Пожалуй, единственно верная причина, почему он все еще не нашел себе жену – это то, что его семьей были сестра и двое ее сыновей. Ему хватало с головой и радостей и забот о них и желания найти и себе место где-то вдали от них никогда его не одолевало. У него есть семья и этого хватает: Фили и Кили были ему сыновьями, а не просто заменяли их, а сестра… сестра есть сестра – ближе нее у него никого уже и не будет. Младшая сестренка, веселая, задорная, забавная и всегда знающая, чего она хочет.
Опустив младшего на пол и потрепав того по волосам, замечая, что тот таки не хочет все еще заплетать себе волосы сам. И вроде бы все у него было – осталось только найти желание для того, чтоб следить за собой. Но нет – разве что брат напомнит или сам заплетет, или хотя бы постарается это сделать.
По горящим глазам он всегда знал, чего ждут мелкие – подарков. Он ощущал себя эдаким праздником, когда все счастливы, накрывают стол, приглашают семью, дарят друг другу что-то очень важное, символическое, то, что всегда пригодится. И хотя Торин понимал, что парням не куклы надо дарить, а кольчуги, мечи и молоты, он все равно в глубине души мечтал, чтоб использовались его подарки только в тренировках. Он не готов был их отпустить, потерять, как всю остальную часть своей семьи.
Но что уж размышлять, надо было уже отдать им игрушки, чтоб они полностью насладились моментом – ведь их любимый, сильный и величественный дядя вернулся. И хотя сам Торин не видел в себе особого величия и силы, скорее уж просто из-за роста казался каким-то очень уж мощным, разубеждать племянников он не стал. Поэтому отстегнув на груди ремень, что держал парные ножны для клинков, он протягивает старшему оружие. Именно тем, что клинки находились в одних ножнах, и их можно было держать за спиной, Торину они и понравились. Не мешает, а к тому, что теперь надо будет тянуться не к бедру – привыкнет. Благо, брат составит ему компанию в тренировках да и сам Торин готов был немного потренировать младших.
- Держи. Будь аккуратен, в пути я их хорошо заточил. Думаю, ты оценишь.
Младшему же достался легкий лук и с десятка два стрел. Конечно, нетипичное оружие для гнома, но и сам Кили был не самым обычным гномом. Да и глаза у него зоркие, чутье хорошее, а значит и оружие под его руку.
- Думаю, и ты оценишь его по достоинству. Он легкий и ты запросто сможешь брать его вместе со своим мечом. Но будь аккуратен – он не менее смертоносен в бою, чем меч или молот, - отдав младшему новую «игрушку», Торин немного нахмурился.  Всего пару десятков лет назад он делал им деревянные мечи для игр и легких тренировок, а теперь они получают от него настоящее оружие, которое могут носить воины. Достойные клинки и лук хорошей работы для его наследников.
Он взглянул на сестру, ожидая любой реакции от нее. Конечно, перечить она могла ему, ведь была ему младшей сестрой, и он всегда ей позволял многое. Да и сейчас они – обычная семья, не важно каких кровей. И дети эти – ее. Она вправе сказать, что рано им еще такое получать.
- Только на стол не кладите, оружию там не место.

Глядя как обнимаются его мать и дядя, Фили невольно подумал, что жаль, что здесь нет Балина и Двалина – пятиюродных дядюшек и наставников, которые были для него и Кили все равно, что отцы в двух лицах. Тогда правда в доме стало бы в два раза шумнее.
Глядя на улыбку дяди, ему сразу расхотелось расспрашивать о его планах, о Эреборе. Фили не сомневался, что однажды Торин возглавит поход в дом предков. Но сейчас – в этом доме, совсем не похожем на то, как описывали в своих рассказах царские чертоги Одинокой горы, старшему совершенно не хотелось портить дяде настроение  воспоминаниями о прошлом.
В конце концов, как бы им – молодым – не хотелось подвигов, Фили знал, что чем старше становится гном, тем больше ценит короткие моменты уюта. Что-то, а истину «Ваш дядя конечно король, и конечно, могуч и силен, но и ему нужно отдыхать. Будьте к нему внимательны» - Балин вдолбил в него почти молотком. Да и Двалин не особенно отставал с мрачным ворчанием «Позаботиться он. Король, вашу мать. О нем бы кто позаботился». Фили решил, что раз о дяде не кому позаботится, то о нем позаботится он. И мама. И мелкий, когда дойдет до этой мысли.
Дядя тем временем перешел к подаркам. И Фили с восторгом осознал, что держит в руках парные ножны с двумя клинками. В первый миг от счастья у него перехватило дыхание. И захотелось повиснуть на шее дяди с воплем достойным Кили. Но он был старший, солидный и потому просто, просияв, ответил.
– Спасибо, я оценю. Уже оценил, – он не удержался и все таки крепко обнял дядю, – Это лучше всего о чем я мечтал, – прошептал Фили на ухо Торину. И пока тот одарил младшего, чуть обнажил один из мечей: просто посмотреть на переливы стали в неровной свете камина. «Божественно...» – больше комментариев у него не было. А опробовать меч... придется позже. Иначе мама точно оторвет ему голову. Да и не хорошо это мебель портить.
Мама впрочем тут же высказала свое отношение с подаркам.
– Да ладно, ма, как братец снесет мне голову луком? Кили конечно на все руки мастер, но и ведь твоим талантам есть предел, братец?
На короткую же реплику дяди о столе, Фили только посмотрел на него укоризненно: «Мол, не дети мы уже. Знаем где оружию место.» Правда пока откладывать подарок не торопился, вкрадчиво поглаживая жесткую кожу ножен, изучая её пальцами, словно руку любимой женщины.