Delirium tremens - белая горячка, форма психоза у людей принимающих алкоголь в больших количествах. У вас она может наличествовать в биографии, если соблюдены некоторые условия. Первое из них, для начала - вы действительно принимаете алкоголь, в некоторых случаях даже единично. С этим у Старка проблем не было - программа выполнялась если не на сто, то процентов на семьдесят точно: мартини с оливками, водка для особо печальных походов в бар (нытье приходится чем-то запивать, дабы избежать последующих неподходящих разеваний рта со стороны собутыльника-Хоукая), виски в качестве смазки для мозгов во время безвылазной работы в мастерской, пиво на конец заданий и единичные вкрапления другого алкоголя в промежутках по совершенно разным поводам. Далее по списку, соответственно, озноб и температура. Этого Тони не помнит, хотя он был достаточно пьян, чтобы воспоминания об этом могли самоустраниться из памяти. Наличиеи враждебных галлюцинаций... Как раз-таки из-за галлюцинаций и весь сыр-бор, и из-за определния степени их враждебности тоже, так что пока оставим. И, наконец, "белочка" приходит к алкоголикам исключительно в трезвом состоянии. И здесь у нас неувязочка, которая возвращает нас к враждебным галлюцинациям. Придавшись сеансу психоанализа с симпатичным барменом и сменяющими друг друга порциями алкоголя аккурат в обед одиннадцатого числа, Старк закончил этот самый сеанс тем, что здорово набрался, даже слишком здорово для того, чтобы вести машину и появляться пред светлые очи Пеппер, вот только это было не самое неприятное. Самым неприятным было то, что за ни к чему не обязывающим легким разговором проходили нелегкие мысли о состыковывании странных фактов последних двух месяцев. Если отбросить работу и Мстителей, все эти странные факты были связаны с господином секретарем - Ридом Вейсманэром. Может быть поэтому, может быть потому, что ему впервые некому было позвонить, не оправдываясь, единственный звонок из бара в тот день был сделан именно этому человеку. Ну то есть, до самой квартиры Рида этот статус был незыблем в мировоззрении Старка: ни в баре, откуда Рид его забрал не сказав ни слова и не реагируя ни на одну провокацию разговора, ни в машине, где механик говорил без умолку на редкость не заплетающимся для такого состояния языком, ни даже в лифте, пока они поднимались на какой-то там этаж-пентхауз (какое-то нездоровое пристрастие к верхотурам, ей-богу! Это явно комплексы...), где Вейсманэру пришлось заткнуть Старка известным способом - этот самый статус и оставался таковым. Но, вероятно, мало кто способен терпеть гения настолько долго, и терпение Рида в итоге лопнуло на множество ругательств, и вырвавшуюся на свободу волну редкостного недовольства и раздражения. Но не это заставило Тони замолчать, отнюдь. Он конечно неприлично озабочен судьбами этого мира и своей работой, но не настолько, чтобы ему являлись одиночные глюки богов в рогатых шлемах и кожаных кирасах. Или все-таки настолько? Тогда где все остальные глюки? Хищная улыбка Рида превратилась в ухмылку, в точности копирующую улыбающегося Локи в отражении в ростовом зеркале, вмонтированном в шкаф в прихожей. Что было потом, Старк затрудняется вспомнить, хотя и может догадаться.
Сегодня с утра с ним вдруг решило случиться похмелье, чего с ним не бывало уже очень и очень долго. Может быть, это некачественный алкоголь, может быть - невтемное напряжение тонуса, а может быть - тяжелые, чугунные мысли вчера. Такие же тяжелые, как голова сегодня. И было отчего. Последнее вчерашнее событие, которое он помнит до наступления забвения, порожденного очередным туловищным безумием, окончательно вогнало клин сомнения во все происходящее и добавило перца решительности в желание расставить все точки над i, а вибрация карточки Мстителя - убить кого-нибудь бутылкой того, чем можно предварительно опохмелиться. Но, в итоге, пришлось отозваться и вылетать на общий сбор. Условно общий. Обсуждение очередного подвига ГИДРЫ, пожалуй, все-таки было решающим в решении пойти и прям сейчас начать расставлять те самые точки над i, все-таки залив сомнения парой глотков остатков бутылки дорогого пойла, рассованного где можно и где нельзя в Старкобашне. Наличие костюма в расставлении было признано необходимым. Точнее стало таковым, когда старкофон в кармане завибрировал и выплюнул Тони в лицо гневную и категоричную смску от Рида. "Не вздумай являться сегодня, как же..."
Покинув небоскреб "Старк Индастриз", Железный Человек под довольные крики двух ребятишек, проходивших мимо за ручку со своими мамами, взлетел в воздух, ободряюще кивнув им напоследок. Приятно, когда страна знает своих героев по настоящему, а не на словах вездесущей прессы. Серьезно занят, значит... Интересно, чем? Уж не работой ли? Старк никогда не видел Вейсманэра за работой, хотя и отношение к начальнику обаятельной секретарши по имени Молли (секретарь секретаря...) говорило об обратном, о том, что тот просто-таки не вылезает из дел и вообще крайне озабочен политикой США (где же он был, когда принимали закон о мутантах?)... Снова в голове начали сталкиваться спорные факты. Тони отдал команду Джарвису связаться с номером Рида. Нет ответа на нудные гудки в трубке. В итоге, Старк сам оборвал связь. Отличненько, он просто не оставляет ему выбора...
Уже у самого здания он повторил набор номера, но на этот раз звонок прервали: "Вызываемый абонент занят".
"Вызываемый абонент больше не абонент, хах!" Окно на лестнице было распахнуто настежь - слишком жарко в офисе, а если и бюрократы сойдут с ума от жары, страшно подумать, что случится с этой страной. Молли чуть не выронила трубку, увидев Тони в полном облачении в ее кабинетике, предваряющем вход в обитель ручного бюрократа самого вице-президента.
- Ах да, где же мои приличия... - механик все-таки избавился от шлема. Хотя бы от него. - Мое почтение, мисс Дениз, - махнув рукой, механик прошел вперед, невольно затормозил на несколько секунд перед дверью кабинета и открыл оную легким движением ноги. обутой в железную броню, как и все остальное.
- Чтоб тебя, неужели так трудно было взять трубку... - бурчал под но Тони - кажется, металл оставил на дорогом дереве щербинку. - Страдает же невинная мебель...
Ничего особенного Старк не видел - не успел, а вот на недовольный и краткий комментарий Рида отозвался весьма бодро.
- Где? Мог бы и написать в смс об этом - тогда я бы точно подождал, - не нужно много времени, чтобы понять, что никаких блядей в комнате нет, зато сам Вейсманэр выглядел настолько хреново, что, грешным делом, Тони подумал, что вчера во время забвения у них случился не секс, а еще один алкогольный забег, и Рид до сих пор пытается пережить его последствия. Медикаментозный запах бинтов и какой-то еще мерзости, однако, намекали, что не все так просто. - Ты отвратительно выглядишь.
Краткий алкогольный заряд бодрости и храбрости как-то начал выветриваться... Отсчет пошел

- Значит, блядей все-таки нет... - Тони претворно-разочарованно вздохнул. Тонкий медикаментозный запах раздражал обоняние, и Старк невольно принюхивался к нему сильнее, зыркая одним только взглядом по сторонам. Медленно в запахе кабинета проступали нюансы, никак не сочетавшиеся с химическими запахами поликлиники - было там нечто... пряное и неспецифичное. Травка? Как-то слабо Рид Вэйсманер походил на поклонника традиционной медицины, если быть до конца откровенным.
- Если честно, предостаточно - я ничерта не помню, - "кроме того, что меня, кажется, жестоко, но очень сексуально при этом обманули". - Надеюсь, для тебя это не было таким же большим разочарованием, как для меня, - ну вот, он снова начинает нести чушь. Ради всех богов, остановите его кто-нибудь прямо сейчас! Если его не остановить, он же прямым, самым коротким путем придет к проверке самой идиотской гипотезы, какую можно только придумать. С одной стороны, премия Дарвина - это хорошо, но как-то рядом с нобелевкой в одной ряду не смотрится - не круто. А если задуматься о том, что он действительно не прав, и как при этом почувствует себя Рид... Стоп, он что умеет думать о других не в критических ситуациях? Алкоголь явно расширяет сознание... Еще бы выпить немного - он, кажется, не до конца еще опохмелился. Абсолютно привычным шагом Тони проскальзывает рядом с Ридом к столу последнего - он прекрасно знает, где запрятан минибар в столе. Там даже находится бутылка старого-доброго Джэка, которая нежно тинькает о металлическую рукавицу брони. Тони так же нежно ставит ее на стол, гладит по горлышку... И не трогает дальше. Как-то это глупо. Очень. Видимо, где-то под пеленой паранойи и легкого опьянения здравый смысл пытается намекнуть ему, что он все равно продолжает идти все той же неправильной, дурацкой дорожкой и никак не может остановиться, хотя вот сейчас, прямо сейчас, у него есть шанс - извиниться, сказать, что забежал перед заданием, изящно намекнув о дурных мыслях под шафе, и убраться восвояси, но что-то не давало покоя, жгло душу. Он мог и не помнить, что было вчера, но подсознание явно что-то помнило и очень отчетливо, судя по настойчивости его собственных действий.
- А меня надо куда-то тащить? - он снова перевел взгляд с бутылки на Рида. Неловкая пауза и стремительно уходящее опьянение. Но это было не страшно, страшно было то, что с уходом опьянения решимость в действиях никуда не уходила, а только усиливалась. Старк только сглатывает, напрочь игнорируя приказ снять костюм. Как-то он чувствует себя немного незащищенно без него, а еще этот медикаментозный запах... Тони никогда не жаловался на здоровье и не любил врачей - больничный запах нес опасность, какую всегда больницы несут для абсолютно здоровых людей. Как психушкой дразнить ментально-нерасстроенного. И теперь ему казалось, что тот возрос просто неприлично, четко выделяясь на фоне одеколона Рида, который, видимо, часто душился прямо в кабинете, перекрывал даже запах брони и его собственного парфюма, а еще ему чудился железистый запах крови. Или не чудился? Как-то ему не очень хочется связывать эту цепочку и далее с паршивым видом господина секретаря. Глаз невольно цепляется за бинты под бумагами, но он не видит их нигде на собеседнике. "Ну... В конце концов, Молли могла пораниться... скажем, ножницами, и попросить помощи. Пеппер права - я параноик, а от алкоголя становится только хуже" Собственное замешательство и пауза раздражали, а он итак явился сюда не в самом благостном расположении духа - явно не к добру.
- А вот это ты зря!... - в отличие от Старка, костюм выглядел как нов... На боку обнаружили себя две вмятины и наплечный щиток оказался каким-то чересчур... покоцанным. Хорошо, причина разозлиться еще больше на себя и окружающих не сработала - 1:0. - Хорошо, твоя взяла, - Тони поднял руки в капитуляционным жесте. - Джарвис, - механик отошел от стола, раскинув руки, чтобы не мешать броне свернуться с механическими звуками до состояния серебряного кейса, неровного немного, но тем не менее достаточно плотно схлопнутого, чтобы не разложиться обратно, как дешевая раскладушка.
Вот, теперь он точно чувствует себя со своей идеей неуютно и малость... одиноко. Из водолазки, у которой даже рукава не полной длины, и из легких темных штанов хреновая защита. Особенно от самого себя. Зато теперь они на равных. Почти. По крайней мере, Тони был чуть лучшим актером (он надеялся), чем Рид, неосознанно пытающийся защитить рукой свои внутренности... от чего? Его настолько поглотил этот вопрос, что он почти вплотную приблизился к мужчине, не обращая внимания на требующий внимания ноутбук.
- Скажи-ка мне, ты же наверняка общался с представителями... Совета. Ты же знаешь, кто такой Локи? - вот теперь он точно знал, откуда исходил медикаментозный запах. Хоть один паззл сложился воедино. Точнее, часть паззла, большая и массивная. На рубашке секретаря прямо на глазах появлялись крапинки вполне себе понятного свойства, покуда лицо Вэйсманера теряло оставшиеся крапинки цвета, серея. Старк с поразительной даже для себя цепкостью хватается за запястье мужчины, отводя руку того с живота, чтобы столкнуться с пятном крови и контуром бинтов. Почему-то его это не удивило.
- Какого хрена, Рид? - не "какого хрена ты мне не сказал", не "какого хрена ты не вызвал "Скорую" или местных врачевателей, если уж не хотел разносить это в прессу", а просто - какого хрена вообще происходит? Нормальный человек давно бы обратился за помощью, но к таковым, видимо, господин секретарь себя не относил, а уж сам Старк теперь сам все больше не думает, стоит ли его вообще относить в категорию "люди". Тони не истерит, у него даже не дрожат руки, но вот запястье Вэйсманера он не отпускает - он, черт побери, хочет услышать хоть что-нибудь в ответ. А еще его малость бросает в жар - кажется, вся борьба эмоций, что была в нем за сегодня, начала плавно перетекать в адреналин, памятую, видимо, о том, как обычно данные два тела проводят время наедине. А впрочем, о чем он? Это вообще, можно сказать, их единственное совместное времяпрепровожение и точка соприкосновения.

Напряжение только глубокий аутист не ощутил бы - его можно было резать аккуратным ножичком, сервировать и подавать на стол - никто и не заподозрил бы, что мясо было какое-то странное. Тони и не отрицал, что сам, кроме того, что очень раздражен и уже адреналиново-зол, напряжен сам и, как и Рид, слабо представляет себе, как вести дальше свою линию, кроме как жестко гнуть ее, как арматуру. Все-таки он тактик, а не стратег: его удел - импровизация здесь и сейчас, план действий в конкретной ситуации, с лету, на ходу, гибко и универсально. И лучше бы секретарю было не называть Старка ребенком - не самый лучший способ его успокоить, особенно когда тот знает, что сейчас они оба будут вести себя глупо, но в этом нет ничего детского - зато здорово пахнет паленым.
- Не придуривайся и не разочаровывай меня - только самый распоследний идиот в правительстве не знает об их так называемом "Тайном Совете", - Старк отмахивается от неправдоподобного удивления Вэйсманера, как от назойливой мухи, но пока все же не спешит совсем приписать ему "измену родине" - хорошо, положим, про Совет рассказывать он не может, а про Локи действительно не знает. Хорошооооо... Вот только мало знающие не получают таких ранений, и вообще ранений.
- Мне похрен, где ты шляешься - я хочу знать, что за фигня происходит в общем, - удерживать тоже начавшего путь к точке кипения мужчину Тони дальше не стал, отдернув руку, будто прикасался к чему-то раскаленному (хотя, как знать? Ему уже что-то тяжеловато от напряжения вокруг и жары дышать...) Пятно, с отнятой рукой, как пятно на репутации прямо - поползло дальше, пожирая повязку и внимание механика. Он не мог определить по пятну, какого характера рана скрывается под примочками, хотя, Наташа, наверное, смогла бы... Он даже почувствовал укол своей героической ущербности на миг. Но только на один миг. В конце концов, его "боевая" неподготовленность не мешала ему не раз спасти мир от дурдома. Впрочем, и не помогала тоже. Особенно, когда спасать приходилось от себя же.
- Oh yeah? Оказаться рогатым нечто на стороне зла в овечьей шкурке ты мне, конечно, тоже не обещал. Но да, ты прав - я не могу тебе запретить и дальше делать то, что ты хочешь, - Тони фыркает раздраженно. Сказал же тоже... Вот так всегда - хочешь сказать правду, а выходит гадость. Да и сам оказался похож на обиженного зверька. Он ведь уже только что до конца считай сдался с потрохами собственной паранойе, поверил в свои доводы и, кажется, уже подписал Риду приговор. А все почему? ну конечно же, треклятое самолюбие... оно снова взыграло, стоило лишь на миг почувствовать себя обманутым так легко, стоило лишь почувствовать себя падким на развлечения слабым звеном в цепочке их слаженной команды. Опять слабым звеном. Видимо, он не перестанет быть богатеньким выпендрежником в супер-костюме, пока сам не поверит в это и не докажет себе.
Срывающиеся и незнакомые интонации режут по ушам - он никогда такого не слышал от Рида. Впрочем, ему никогда и не доводилось доводить до белого каления вообще кого-либо, у кого была рана в брюхе. Что ж, все бывает в первый раз. "А вот вам как будто и не впервой, господин Вэйсманер..."
- Занят, хах... Я вижу, - механик снова хмыкает. - И это я вижу прекрасно, Капитан Очевидность, - однако не спешил на помощь мужчине, прищурившись слегка, наблюдая за его травяными манипуляциями. О, это так... по-правительственному. Зашибись просто. Херня продолжает продолжать продолжаться. "Так, Тони, спокойно... Ты пришел сюда действительно не за скандалами. Не в лоб, так по лбу - сделай уже какой-нибудь другой финт ушами, не теряй время, пока пружина накручивается. В конце концов, если ты был не прав - конец света не наступит - всего лишь сменишь поле деятельности, зато если был прав - тогда конец света не случится точно. Ну у всех, кроме тебя..."
- Я никуда не уйду, тебе нужно вызывать скорую. И полицию. Но хотя бы скорую, - он серьезен. Очень. И действительно готов рискнуть этим ходом, действительно попробовав вызвать скорую. Легким движением из кармана брюк появляется старкофон. - Джарвис, господину Вэйсманеру нужна скорая медицинская помощь, - он мог бы сказать и покороче, но тянет время. И да, по его теории, конечно же, Риду не нужна скорая и полиция ему, Старку, тоже не поможет. А еще ему, кажется, внезапно, нужна помощь... на нижних палубах. Но для этого точно не нужны ни скорая, ни полиция. Вот черт. Как же его бесит эта нелепая карусель из двух извивающихся, как ужи на сковороде, придурков. Причем, Тони никак не может понять, чего же ему-то прям ВОТ ТАК неймется. Справедливости захотелось, мать его. И вообще МАТЬ! Как же все...
- Что, заебали? Да ну, я еще даже сегодня не начинал, - а ведь он правда собирался уйти. Или хотя бы отступиться в своем эмоциональном и агрессивном напоре, который он не мог толком объяснить Риду во всех нюансах, но для этого последнему надо было молчать в тряпочку и не кормить маслом адреналиновую печку, которая итак разогрела все что надо было и не надо. И остатки совести опалили крылья и сгорели в этом аду. Жизнь стала на какое-то время прекрасна, пока они не возродятся, словно феникс из пепла.
Так что, вместо того, чтобы уйти, он обнаруживает себя у стола с чертовой эрекцией в штанах и впечатывающимся раздраженным, острым поцелуем в губы Рида. Он злится на себя - буквально по всем статьям, его задолбало околачиваться вокруг темы в хороводе огрызаний и убогих остроумных ответов и, надо быть честным - то, к чему он в итоге пришел было самым легким, пусть и не самым достойным способом добиться... ну хоть чего-то.

Может быть, он погорячился с тем, что это, конечно, решит ситуацию, но зато, хотя бы, процесс решения будет приятным! По крайней мере начало ему уже нравится - можно сказать, резкая смена обстановки и действий Рида весьма... озадачила. Тот даже застыл напряженной конструкцией напряженных мышц, надетых на кости. Что ж, это уже было продвижением вперед, потому что до этого у них обоих только нарастало раздражение. "Если что-то из этого получится - я запатентую метод. В психологию я еще не залезал" Мышцы у Вэйсманера окаменели и подергивались от движений, не расслабляя сокращение - у него явно была рана не из маленьких, может быть с чем-то внутри, но Старку от этого было немного мстительно и хорошо - нехрен было огрызаться и злить его странными играми в дурачка. Впрочем, господину секретарю хотелось, видимо, отомстить за совершенно то же самое, судя потому, как то яростно вгрызался в нижнюю губу Тони, как будто мог впрыснуть туда яд и что Тони с минуты на минуту скорчится в агонии, как только этот самый яд (весьма быстро) достигнет сердца.
- Это называется "постигло отчаянье", - наверное, Риду неудобно и наверное - ОЧЕНЬ больно, но совесть не проснется, а Катарина не умрет, Старк же - добьется своего, либо уйдет не солоно хлебавши, зато хотя бы сексуально удовлетворенный. На почти истеричную просьбу не вызывать скорую Старк ухмыляется уже куда-то в шею мужчины, оставляя на ней метки имени себя.
- А что тебе нужно? Поделишься? Я плохо разбираюсь в потребностях злодеев мирового класса - а правление миром - это не ко мне, - он достаточно сильно вжимает Рида в столешницу, но скорее это выходит случайно, потому что из-за высокого стола ему приходится буквально наваливаться на этот самый стол и на распластанное под ним тело, чтобы к этому самому телу иметь доступ. О, а не только он один страдает от пристрастия к angry!sex - господину секретарю тоже основательно тесно в своих брючках, а еще в сознании - наверняка слишком много болевых ощущений. каково это - иметь лишнюю дырку не в санкционированном... Оу, да, точно - ХРЕНОВО это. С гулким звоном падает на лысый ковролин тарелка, но не разбивается, зато мерзко повеяло рапыленным в водухе травяным сбором. Старку все равно - у него тут открывается прекрасный вид на загнанный в... на столешницу объект подозрений и он оттуда никуда не денется, хоть скалится он хоть нет. Правду на бочку! Но пытать все равно будут всех.
- Если у вас есть, что дохтур подозревает - это не лечится, - "не вылечим, так дурь встряхнем, и свою, кстати, тоже" - Да, кажется, пациент и сам не против, - он успевает только еще раз оскалиться в ухмылке, прежнде чем окончательно не плюхнуться на Рида, тут же возвращаясь к терзанию чужого рта и тяжело дыша и вздрагивая от лихорадочных прикосновений. В долгу перед напором Лофта Тони не остается - ему легче перетягивать инициативу на себя в таком положении, да и лапать ничего так - удобненько, сбивая неприятно наверняка бинты с торса под рубашкой... а нет, рубашки уже почти нету, сползла к чертям - туда ей и дорожка. Он тут серьезный мировой вопрос решает.
- Да я вижу, тебе не терпится? - стояк в штанах ничего не скроет, когда ты к нему прижимаешься. Он с удовольствием помогает Риду избавиться от водолазки, неприятно собравшейся и давящей на злосчастный реактор. Напрасно Вэйсманер думает, что как только Старк получит то, чего он сейчас требует - он успокоится. О нет, он намерен получить то, что ему требуется, не отходя от кассы. Здесь и сейчас, сейчас и здесь - только так, и никак иначе. Тони Старк вообще от всего получает удовольствие и экспириенс.
- Не знаю, что было вчера, но он соскучился, - звучит невыразимо ехидно, почти зло и пошло, но зато он почти облегченно выдыхает. Прикосновение - это как раз то, что ему сейчас надо. И почти рядом с тем, что ему нужно еще сильнее. Он точно придурок - если бы он был обычным человеком, ему бы уже сейчас было бы мучительно стыдно, но нет, он все еще Тони Старк... и да, он как-то уже забыл про чертову скорую, которую Джарвис уже наверняка вызвал. Дрожащая от возбуждения рука полезла в карман расстегнутых брюк, вытаскивая оттуда плоскость телефона еще раз. - Джарвис, отмени вызов - повреждения господина Вэйсманера лечатся народными методами, - сам же смеется собственным шуткам, даже в такой момент, правда пришлось подавиться собственным коротким стоном. Гаденыш знает, куда надаваить и как это делается вообще, чтобы все было по высшему разряду. Между сжатых зубов вырывается шипение. Неужто все-таки десять тысяч человеческих лет опыта?
- Отозвал-отозвал, расслабься, - очередное "хссс" прерывает его тираду вместе с падающим на ковролин же старкофоном. - И ты знаешь, что я имею ввиду, - его правда скручивает от ощущения, но вдохнуть ему не дают. "Зараза, не теряет хватку" - он думает, уже снова сталкиваясь с Ридом губами (кажется, у него самого нижняя губа уже треснула), кусаясь и шипя. На удивление легко находится и дается пальцам ширинка господина секретаря - услужливая, прямо как он сам. К черту брюки. У него в голове уже созрел жестокий, но очень удачный план. Нет, вдвойне жестокий, потому что - увы и ах - трава здесь есть, а мазей - ни одной. Прямо-таки шоковая терапия. Остается только успокаивающе поглаживать лихородачно вздымающиеся бока Рида с все-таки съехавшей немного повязкой (никаких пуль в ране - она подозрительно жженая и рваная), пристраиваясь между ног любовника и пробуя хотя бы совершить первый толчок. О, им обоим будет больно... Остается себя только успокаивать, что во имя и ради. Приходится снова прикусить свою несчастную губу, чтобы стон не вышел слишком громким. "Давай, никто от этого не умрет. Всего-то - нажать большими пальцами один раз..."

Два ненормальных психопата, один из которых уперся в свою полуфантазию-полудетективную байку и настолько преисполнился решимости доказать всем и вся свою правоту, что готов прямо сейчас вынуть из другого человека почти в прямом смысле этого слова кишки наживую. Вытолкать. Вместе со всеми внутренностями. И ведь уже даже нахлынувшее осознание возможности ошибки его не останавливает, даже то, что он, кажется, на грани того, чтобы поверить Риду, что все это - лишь бред совпавших случайностей. Вообщем, да, тут не поспоришь - он действительно ублюдок, самовлюбленный, упертый и совсем не жалеющий никого вокруг себя, умея тонко изводить - по всякому. Он буквально со стороны видит, как "темнеет" в глазах у Вэйсманера, точнее он видит, как расфокусируется его взгляд от болевых ощущений, чувствует, как сжимаются все мускулы - внешние и внутренностей тоже, но все ранво продолжает медленно, но верно толкаться вперед, до конца. Его самого совершенно гадски крутит от гуляющего ненаправленного адреналина и тоже болевых ощущений. Ему трудно причислить себя, явно, к мастерам подобной практики. Но да, для мира во всем мире же! Черт, как же болезненно круто...
Круто настойчиво наращивать темп и упиваться чужими стонами. Сказать по чести, он даже сначала забывает напрочь о планах, заговорах - вообще о всем. Каждое движение - точный удар в центр удовольствия где-то в мозгу, а от него - по всему телу. На слабое "пусти" он только улыбается криво - не получится. Хотя бы просто потому, что и не отпустят его никуда. Не захотят просто сами, как бы дурно и глупо не было, как бы не было больно. Чего уж теперь ныть - они оба негласно согласились идти на поводу у безумной адреналиновой волны, у нее на гребне, который в итоге и погребет их под собой. Но он же должен был... Да, точно. Бинты под пальцами мокрые от крови и пота, и он лишь еще раз слегка надавливает недалеко от раны, проверяя, насколько повреждена мышца. Оказалось, не целиком. Резкий рывок - насухо, и собственное злое шипение и еще - когда в бока вцепляются чужие пальцы, переходя на спину, мстительные и при этом отчаянно ищущие опоры. Пришлось притормозить, но ненадолго, потому что от него буквально действием требовали продолжать дальше двигаться, а вот в уши вливался уже совершенно другой голос...
Нет, а ведь он правда уже было настроился на то, чтобы не верить себе. Он даже уже подумывал извиниться после или даже как-то во время. Думал и думал... За что боролись, на то и напооролись, пожалуй, да? Что ж, это первый в его жизни двусторонний шах и мат, который он видел. Ничья. "Рыба" в шахматах. Чудесно... Он же Тони Старк, блять. Совершает невозможное по понедельникам и пятницам каждую неделю, как в ток-шоу. Он настолько офигел от совершенного, но предполагаемого открытия, что даже не подумал остановиться в этом самом удивлении. "Так вот что значит "пиздец подкрался незаметно, но виден был издалека..." Сознание окаменело, покуда глаза фиксировали, как образ Рида Вэйсманера таял на глазах вместе с его, Тони, раздражением. Ему просто не было места среди всех прочих эмоций, которые он сейчас испытывал, продолжая как ни в чем не бывало трахать преступника высшего ранга опасности.
- Не раньше, чем мы закончим... детка? - слова давались с трудом и с совершенно глупыми интонациями, несоответствующими моменту. - И - если уж ты спросил - да, так... гораздо лучше, - что он вообще несет? Впрочем, говоря начистоту - ему можно, потому что видок перед ним раскинулся охуенный. Опухшие губы ядовито контрастировали с длинными черными волосами, да и в зеленых глазах было куда больше эмоций и выражения, чем в глазах Рида. Правда, там в основном, были обещания скорой и мучительной смерти, но это уже нюансы. Старк против воли ухмыляется, насколько вообще может, потому что от жесткого ритма, его ощущениями просто выворачивает изнутри к чертям собачьим, и сознание мутиться... и там проступает потеряенная давече ночью память о ней же. Массивное зеркало в тяжелой оправе, характерный рогатый шлем... А потом уже вот эти вот длинные, черные волосы, зеленые глаза и выражение лица такое, будто его обладетель буквально упивается чужим забвением, потому что оно дает ему самому что-то, чего он не может себе позволить, пока все помнят. У него просто голова идет кругом от внезапно нахлынувших воспоминаний. "Блядь... Охблядь... Во что же я влез? Опять..."
Он стонет от боли и удовольствия одновременно: хватка на плече просто железная, до боли, которая до звездочек - теперь то Лофту нет нужды скрывать свою силу. Силы у асгардских ребят немало... А еще он смотрит, действительно смотрит - Локи очень ошибается, если думает, что он пожелал бы отвернуться. С чего бы ему? Он не боится бога, ему ни разу не стыдно и не будет за то,что он сейчас сделал, что вынудил на такой шаг, и да, давайте играть начистоту - ему никто не подсунул вместо хорошенького исполнительного мальчика горбуна из Нотр-Дама - скорее уж замена прошла с огромной выгодой для всех сторон, и в этом контексте воспинание о том, что у Локи все еще кровоточащая глубокая рана в животе, вписывается вполне органично. В безумие вообще все вписывается органично. Вот, например, руки, снова успокивающе оглаживающие чужие бока, бедра, хотя врядли это уже поможет: столешница - не диван. Все что он может сделать - это смахивать лишнюю канцелярию на пол и громко, почти не сдерживаясь, стонать, когда длинные пальцы трогат его ТАМ. Во втором ТАМ, то есть. Он шипит ругательства надсадно, потому что это одновременно и "черт побери, больно!", и "о да, еще!" реактор - навсегда самая большая эрогенная зона Тони Старка. Почему-то только асгардский гаденыш за все то время, что она была, догадался об этом. В голове адово шумит, все распадается цветными молниями, полосами, искрами. Все мышцы дрожат, мокрые волосы липнут ко лбу, а он все продолжает пялиться, ощущая, что все-таки злость никуда не ушла, просто она смешалась с ощущениями и радостью от собственной правоты, которая его не спасла. Ни от чего она его не спасла. А теперь он добровольно тонет вместе с этим кораблем. Well, fuck.
- Как многие... это говорили, - он отвечает на поцелуй откровенно, естественно, помогая своей рукой Лофту разрядить напряжение - кажется, эрекция того уже была готова взорваться. Да и сам он уже полоскался на грани, совсем на грани, болезненной и барабанно-шумной. А еще ему внезапно безумно нравится голос Локи. Вероятно, этого с лихвой сейчас достаточно, чтобы выйти из этой ненормальной гонки, кончая и захлебываясь собственным оргазмом. Ничерта не видно, шумно, невозможно дышать и просто до неприличия хорошо, несмотря даже на боль в пояснице, и что он просто падает на чужое тело, не в силах даже, кажется, шевельнуться, еще несколько секунд. Вообще никак. "Я ненавижу тебя", - говоришь? Ты даже не представляешь, как ненавижу себя я"

Старк еще как понимал, что он делает. Теперь просто на все сто двадцать процентов мощности мозга. Оргазм, видимо, тоже расширяет сознание. Так расширяет, что мысли в таком огромном пространстве теряются, видимо. А теперь им надо было собраться в кучку и оценить на "общем совете" степень убытков и повреждений всего организма. Болит спина, зрение еще не четкое, он весь взмок, как мышь, и если резко встанет, запутается в спущенных штанах. Красааааавец... Шею и губы саднило, мышцы рук подрагивают, но он все равно опирается на стол, чтобы не отправить своего собседеника в "болевой шок" давлением веса на рану. Хватит с него, этот раунд он итак выиграл. Теперь осталось придумать, зачем... Пока Локи ругается и пытается подняться со столешницы, превращенной из рабочего места в непойми что, Старк пытается натянуть станы, неловко покачиваясь и пытаясь обрести нормальное, двуногое человеческое равновесие, периодически прыгая на одной ноге. Пальцы немного одеревенели, но застегнуться ему все-таки удается. Пытаться помочь Лофту он не рискует - все ранво что руку в пасть льву совать сейчас, пока тот еще не отошел от произошедшего. Но они абсолютно одинаково замирают, вздрагивая, когда раздается звонок коммутатора. Видимо, их эскапады не прошли зря.
Пока Локи отвлекся на Молли. которую достаточно четко Старк сейчас слушал на другом конце провода, он рассматривал картину маслом и сыром, начертанную им же только что. А парень действительно отвратно выглядел тогда. Потому что сейчас вообще полный фейл: слишком много крови. Странно, как его только не замутило. Хотя в голову настойчиво лезли нелицеприятные картинки, а что бы было бы, если бы у аса действительно была бы глубокая рана... Да, в чьих-то кишках с ног до головы после секса он еще не оказывался. И, пожалуй, оставит этот опыт на как-нибудь потом.
- Что? Кто это тут истерит? Молли, не верь ему - я уже час почти слушаю его скулеж! - еще не хватало этой гадюке рогатой позорить его перед секретаршами всея правительства - ему еще надо чем-то заниматься на высокопоставленных приемах.
- Не железные, значит? - уже после того, как в трубке раздаются гудки. - А ты в долгу не останешься, да? Мстительная зараза... Ссс! - это он попытался потрогать собственную губу. Чуть ли не целиком треснула, да еще и искусана... И нервы у него правда сдают. Настолько жестко их сожрала паранойя, что он действительно сделал то, что должен был сделать совершенно не тем способом, каким должен был. Что, спрашивается, мешало ему просто-напросто арестовать Лофта, почти беспомощного сейчас перед броней, которая даже сейчас от него находится в двух шагах? В смысле, что мешало, кроме адреналинового стояка в штанах. Плохое настроение? Обида на себя? Опять высокомерие? Снова все одно и то же из раза в раз.
- Ты был не против, так что не считается. И будь честен, дорогуша - это сработало, - Старк хмыкнул. Все-таки, он пришел к заключению, что ему нравится картина своего авторства, она была местами даже гениальна. Например, тем местом, что он действительно трахался два месяца с преступником. И его мир кстати не рухнул, хотя осознавать до конца все еще было трудно. Зато было легко принять, что новая... настоящая внешность его "дружка" ему нравится куда больше (даже несмотря на то, что злокозненный асгардец оказался еще выше, чем Рид, зато и контраст был... сочнее)
- О степени их радости будем судить, если они узнают об этом. Вот только это маловероятно, - он действительно не хотел, чтобы другие Мстители узнали об этом, только вот не потому, что Локи был преступником. Точнее, не только поэтому. Это уже даже не вопрос сохранения собственного достоинства, это просто вопрос сохранения. Потому что он действительно собирался продолжать, как это спустя несколько секунд подметил ушлый и подранный бог. Просто потому что, наверное, это было нечто интересное. Ну то есть он, конечно, думает, что причина именно в этом, пока он не знает ничего точно.
- О, торгуемся на сделку? - Тони улыбается, подбирая с ковролина отброшенную водолазку. - Ты, кажется, пропустил часть про "а если нет, то ..." - от голоса аса по спине бегут приятные мурашки - круче любого прямого обещания. Обещания бога Лжи. И он что, серьезно собирается купиться на это, как Тор? "Надо уточнить у Джарвиса, когда я последний раз бился обо что-то головой - кажется, я найду там ответы на многие вопросы"
- Повтори-ка - секс со мной тебе тоже нужен? - Тони ухмыляется совершенно беззлобно, скорее весело, закидывая руку аса себе на плечи, позволяя опереться, чтобы дойти до кожаного диванчика в углу кабинета, рядом с книжными полками. Уютненько, если бы не неподходящие обстоятельства, чтобы рассматривать. - Хорошо. Идет, - он бережно помогает Лофту опуститься и прилечь на диван, отходит к столу, доставая целую коробку повязок и бинтов. Травы он не нашел.
- Ты прекрасно знаешь, что если ты задумал что-нибудь неладное - я узнаю об этом, - что бы асу ни было нужно. Хотя да, стервец попал в точку - неизвестными знаниями, которыми не согласился делиться с ним Тор, Тони действительно прельстился. Но все-таки... Все-таки это было не все. Почему-то Старк был уверен в том, что это была не единственная причина, и в том, что Локи делает это действительно не просто так, и что все это было как минимум относительно спланировано. Зато и он был точно уверен в том, что ас его не прибьет, как только вылечится. Значит у него будет время узнать. Что-то... Что же?