Порой странно просыпаться, сидя в подобии трона в месте явно не предназначенном для посиделок. Еще страннее просыпаться, четко понимая и ощущая на шее и руках цепи.
- И сколько ты будешь тут спать? Ходжо не порадуется отставанию от графика.
"Знакомый голос, чтоб его. Чертов цепной пес Шин-Ры, следящий за каждым шагом Дипграундов. Надзиратель или как там его в своих кругах зовут…"
- Не притворяйся. Я знаю, что ты в сознании.
- Пусть даже так. И что? – взгляд упал на пару скрещенных клинков, воткнутых в железное покрытие пола. – Не говори мне, что это… «подарок».
- Ты сообразителен, - раздался щелчок пальцами, от которого цепи, еще секунду назад сковывавшие все движения, распались на миллиарды осколков. Как будто вовсе не из стали были сделаны. – Забирай и приступай к сбору своих щенков. Мы не хотим, чтобы они бродили по отдельности по всему Мидгарду.
"Мало ли чего вы хотите… Хотя, разумно будет сейчас подчиниться. А потом уже поиграть в «кошки-мышки» с тобой и всеми теми, кто называют себя «дланями Закона».
Раздался неприятный скрежет подошв ботинок о начищенный до блеска кусок металла, заменяющий мостик через кипящее в сердце реактора озеро мако-энергии. Вайс состроил гримасу то ли раздражения, то ли ехидства. А может и просто было противно сейчас подходить к оружию, так зазывно бликующее на свете неоновых ламп.
- Хех, как скажешь, гончая, - тихо прошептал Белый, наблюдая как спина незваного гостя исчезает в тени, создаваемая какой-то огромной машиной, зависшая над потолком. – Россо! Я знаю, что ты рядом! Раз уж тут, собирайся. Мы мы идем к Неро… Он уже пробудился и если сорвется, мне понадобится твоя помощь.
Все верно. Брат «проснулся» от своих кошмаров. Вайс не понимал всего происходящего у него сейчас в голове и не мог объяснить как он умудрялся ощущать своего кровного родственника на расстоянии, но каждый раз, когда к Неро возвращался его рассудок, в голове как будто кто-то ударял маленьким молотком по наковальне. Создаваемое эхо тихонько нашептывало «пора» - слово, которое всегда звучало в такие моменты. Только вот еще ни разу Бесцветный сам не отзывался и не отвечал на этот позыв – то была привилегия Темного. Сегодня же, спустя ровно год после его изоляции, Вайс придет сам, сам же и отпустит своего брата, чтобы хоть как-то загладить вину. В конце концов, он все понимал, хоть и отвергал все угрызения совести за то, что тогда отошел на несколько шагов назад, пока приближенные заламывали руки и надевали смирительную рубашку и намордник. Но, несмотря на такую подлость, Неро простит. В этом Вайс был уверен. Брат не сможет отступиться от своего слова, данное в детстве…
- Что-то ты сегодня молчаливый. Неужели Азул не принес младенцев на завтрак?
- Заткнись, Россо… хотя продолжай, если хочешь стать моим обедом, - дежурной короткой фразы было достаточно, чтобы дать понять Алой Бестии, что сегодня лидер не в настроении шутить на привычные темы.
Помещение, куда был «сослан» Неро напоминало бункер, внутри которого не было ничего, кроме огромных колон и пластов железа вместо пола и стен. Идеальное место для ограничивания «тьмы», сводящее с ума любого, кто с ней входит в контакт. Посередине всего этого царства холодного металла был ОН, прикованный цепями высоко над полом. Голова безжизненно повисла и если бы не уверенность, упорно сверлящая мозг, то точно можно было бы утверждать, что брат мертв.
- Неро? – громко и уверенно воззвал Вайс и, не дожидаясь хоть какой либо реакции, перерубил конец цепи, крепившийся к соседней колоне, но уже на уровне роста среднестатистического человека. Железные путы с громким «звяк» опали на пол, роняя своего узника на «землю»… Вайс застыл в нерешительности: то ли сейчас он очнется и будет старым Неро, то ли сейчас он попытается напасть…

Отредактировано UltiGeN (2010-02-04 21:02:20)

Вайс расслабил кулак, до этого сжатый настолько сильно, что даже побелели костяшки пальцев. Неро выбрал первый путь развития сценария. Самый верный и самый удобный путь, не сулящий никому из здесь присутствующих потерь конечностей, а то и жизней.
«Смотрит так… преданно, как будто ничего и не случилось. Черт, Неро! Да когда же ты наберешься сил вломить мне так, чтобы потом неделями говорить не мог из-за свернутой челюсти!»
Бесцветный обернулся – Россо была еще тут. Чего-то ждала. Еще одна преданная собачка, строящая из себя всегда независимую, стервозную свободолюбивую дрянь. И чтобы она не говорила, как бы не пыталась поставить себя рядом с Лидером, как бы не пыталась у равнять положение, она все равно останется тем, кто никогда не скажет чего-то лишнего. Чего-то такого рискового, способное привезти к потери головы, а потом и тела, предварительно расчлененное перед сбросом в первую попавшуюся грязную канаву.
- Вставай, - твердо, но уже чуть сбавив громкость в приказном тоне и односложно обратился Вайс к Неро, при этом продолжая смотреть каким-то странным взглядом на Россо. Та в упор не понимала или не хотела понимать чего от нее хотят.
- Босс? – в непонятках и в надежде получить продолжение молчаливой переглядки.
- Мне казалось, что ты сегодня должна была быть с Азулом и Шелке, - многообещающий взгляд, красноречиво договаривавший недосказанное о будущей трепке за неповиновение. Россо пожала плечами, как это ей было свойственно, развернулась, сверкнув своей алой облезлой тряпкой, прикрывающая голый зад, неспешно вышагивая, словно она тут главная, направилась на выход из внутренних помещений реактора.
«Когда-нибудь я сорву с нее этот кусок облезлого не пойми какого животного, и запихну ей в глотку… или еще куда, чтобы поумерить весь пыл», - беззлобно, скорее с самодовольной ухмылкой, чем кровожадным оскалом, подумал Вайс, роняя взгляд чуть ниже пояса на мерно, как бы специально вихляющий из стороны в сторону… ниспадающий на землю шлейф ненавистной тряпки.
- Наконец-то, - Вайс облегченно выдохнул и позволил себе повернуться лицом к брату, так и продолжающий сидеть на холодном полу своей теперь уже бывшей тюрьмы.
«Этот его взгляд… вечно чего-то ожидающий и просящий… Ненавижу!»
Вайс, стараясь прямо не смотреть в алого цвета глаза Неро, опустился на секунду рядом с ним на корточки, чтобы положить руки на плечи, а потом встать обратно, придерживая брата, чтобы тот не упал.
- У нас много дел. Пора поставить на место Руфуса, Шин-Ру, Турков и кто там еще претендует на роль мировых пацифистов? Мне надоело постоянно ждать и играть под чужую дудку. Пора перемен наступила. Наконец-то, - пафосные слова, способные отвлечь от той темы, что так отчетливо напрашивается сейчас. – Ты со мной, брат?

Брат всегда понимал, ощущал Вайса как самого себя. Порой не нужны были слова, чтобы осознать, что твориться в душе и что должно быть сказано. Некая связующая нить, так спасительная для самого Бесцветного, избавляла от тучи сложных и очень неудобных разговоров. И порой он был благодарен за то, что судьба оказалась настолько благосклонной, что сделала их частичками одного рода…
Но не все так гладко и радужно, как, наверное, должно было быть – братство предполагало огромную ответственность за жизнь близкого тебе по крови. Вайс это понимал, но никогда в силу сложившихся обстоятельств да и характера не мог просто так полностью отдаться зову родственных уз. Ему всегда казалось, что вот если чуть-чуть дать слабину, где-то сказать больше, чем требуется, случиться нечто непоправимое и страшное – сближение, а потом и воссоединение. И не из-за Неро такие тревоги, ибо он и так видит в Вайсе подобие бога и ничего уже с этим не поделать. Все, так сказать, в верхней точке кипения страстей для Младшего. Сам Бесцветный трусил пред лицом неизбежности потери статуса «одинокого и независимого от каких либо обязательств».
Может как раз из-за этого тогда Вайс позволил «спеленать» Неро…
- Да, брат… - в принципе вопрос Вайс задал только из вежливости и необходимости говорить хоть что-то. Да и старая привычка быть всегда уверенным и сильным давала о себе знать.
И все же… все же сегодня два предсказуемых слова оказались как кислород, жадно глотаемый после затяжного нырка в воду.
Вайс буквально еле сдерживал себя. В нем сейчас боролись два противоположных чувства – холодная рациональность, настырно твердящая о необходимости забыть все братские чувства, и бурная эмоциональность, характерная Старшему, но благополучно перенаправляемая на агрессивность, жестокость и злорадство. В такие моменты сложно выбрать что-то одно. Настолько сложно, что Вайс каждый раз поддавался фактору страха и всегда выбирал первое, прекрасно осознавая, что не всегда так верно поступать.
Но сегодняшняя дилемма была иной, не похожей на остальные, что были ранее. Сегодня как будто… как будто наступил тот день, когда между близкими людьми рухнула стена из обид и непонимания и каждый из них, забыв все свои амбиции, предался порыву оказаться рядом, извиниться и просто обнять. Такому противостоять сложно, практически невозможно. И Вайс это понимал, ощущая, как в этот момент гибнет все то, за что он так трусливо боролся.
- Неро, - раз, два, три, вся неуверенность синим пламенем гори. Именно после мысленного недолгого отсчета Бесцветный наконец-то понял, что сегодня то он развеет иллюзии о своей уверенности и станет уверенным по-настоящему.
Хоть и дастся это крайне сложно…
- Я не буду извиняться перед тобой… Надеюсь ты это понимаешь и не станешь сильно корить меня, - глава первая «Как отучиться говорить шаблонами, созданные для самого же себя?» Вопрос, кстати, интересный. Особенно в этот момент. – Я уверен, что ты и так все знаешь. Слова нам не нужны, ведь так?
Неплохое начало, особенно если не разговаривал на задушевные темы больше десяти лет. Но это еще не самое сложное. Впереди глава вторая.
Вайс, немного замешкавшись, сделал на удивление неуверенный шаг, немного покачнулся из-за секундной потери равновесия, но, в конце концов, стойко выдержал испытание «первого шага». Ему даже удалось вновь выпрямиться и покрасоваться своей фирменной гордой осанкой, так неуместная сейчас.
А потом все как будто погрузилось в мутный сон, ибо ощущения были такие, как будто смотришь на все со стороны, и тебе мешает разглядеть детали какая-то противная дымка на глазах. Из-за этой пелены терялось все ощущение реальности, а вместе с ней и ощущение «грани», из-за которого Вайс позволил себе доселе невероятный для его персоны поступок – объятия по собственной инициативе.
Нельзя сказать, что Бесцветный сожалел об этом. Было, конечно же, чувство бредовости и он корил себя за нарушение собственных принципов. Но как-то… как-то сегодня совсем особенный день.
Вайс сначала неуверенно, как будто боясь сломать хрупкую фигурку брата приобнял его, кладя одну руку на затылок, вторую на талию. Потом же, чуть осмелев, прижал крепче к себе, ощущая всеми фибрами души какой-то странный восторг, сравнимый только с детским. Ощущение «единости» переполняло нутро и всегда жесткий, колко ехидный Старший чуть улыбнулся, зарываясь носом в черную, словно сама тьма, «гриву» брата.
Минутная слабость… но как же она была сладка, что даже не хотелось прерываться и возвращаться в совершенно надоевший обыденный мир из мира, наполненный чем-то неземным. Возвращение, конечно, будет. Но пока… можно еще позволить себе минутку наслаждения давно забытым старым самим собой…

Отредактировано UltiGeN (2010-02-11 20:15:06)

Вайс не ожидал такого от брата. Все что душе угодно, но не попытка прикоснуться и начать ласкаться. Почему он позволяет себе такое? Почему он не обижен? Ведь то была не простая перепалка, обычно заканчивающаяся в лучшем случае презрительным взглядом и посылом в сторону Лайфстрима. То было предательство.
Бесцветный был обескуражен. Он действительно не знал что и думать. С одной стороны ему хотелось схватить за плечи Неро, встряхнуть его и рявкнуть, чтобы тот перестал дурить… хотя, Вайс первый сделал шаг и позволил себе минутку слабости. С другой же стороны что-то манило его продолжить игнорировать все принципы и сделать так, как велит ему какое-то инородное и непривычное чувство.
Оно звало, манило, пело о прошлом, когда еще не было заморочек, и тараканы не успели вылупиться из яиц. Оно шептало о временах, когда можно было отбросить все условности и просто напросто завалить брата на зеленую траву, а потом кубарем скатиться с небольшого холма…
А потом смеяться… смеяться! Смеяться!!!
И не помнить ни о чем – ни о матери, только что позвавшая на обед. Ни об отце, неделю назад уехавший на заработки в Мидгард и пообещавший обязательно вернуться, хоть и врал, и об этом знали все. Не хотелось думать о глупом друге, постоянно пытающийся взъерошить волосы и больно натереть кулаком макушку, за что получал по первое число. Не хотелось думать ни о чем. Только прикасаться к ледяной коже, намокшей от росы. А потом наблюдать, как всегда бледный брат смущенно разрумянивается. Это всегда забавило Вайса. Он любил наблюдать за этим…
Но… те времена прошли. Вайс повзрослел. Повзрослел и Неро. Никто из них уже никогда не сможет быть таким беззаботным и по-настоящему счастливым, как в прошлом. Никто.
Это тяготило Вайса. Он, конечно же, никому не говорил о своих чувствах и волнениях. Более того – он не позволял даже в глазах промелькивать тому, что глубоко засело в душе. Занавеса лжи – это все, что осталось.
Но не все так пессимистично и грустно. Ветер «тех времен», иногда проникающий в сознание, все же, пусть и редко, но пытался хоть чуть-чуть да и развеять тень на сердце, падающая от той самой тяжелой занавесы.
Вот и сейчас Вайс, предчувствуя, что более не будет таких моментов до самой смерти, попытался забыть все заученные за жизнь правила. Сейчас он всеми силами пытался стать хоть на какие-то жалкие пять минут беспринципным ребенком и делать то, что хочется, не думая о последствиях.
Ему удалось это сделать…
Вайс, ощущая грубую ткань полоски «намордника», вернулся. Ненадолго. На минуты. Секунды. Но вернулся, чтобы дать волю обоим.
Руки пробежались по полностью закрытой тканью спине брата. Всего лишь поглаживания, больше похожие на успокаивающие, нежели чем на те, что говорят об истинных чувствах. Глаза были закрыты, чтобы не лезли в них непослушные длинные волосы вороного крыла во время прижимания губами к небольшому участку кожи на шее.
Хотелось что-то прошептать. Что-то очень важное и истинное. Правдивое. Но все слова терялись в понимании, что время неумолимо утекает из их рук.
Надо просто наслаждаться.
Вайс опасно накренился, как любил это делать в прошлом, чтобы попугать младшего братика и заставить его понервничать, ведь тот не любил падений на твердые поверхности.
А потом наконец-то нашлось одно единственное, но совершенно верное слово:
- Братишка… - тихим шепотом на самое ухо.

Наконец-то хоть какой-то звук, хоть какая-то реакция. Пусть этого и недостаточно и Вайс обязательно потребует большого, ибо природа максималиста дает о себе знать, но этого хватало, чтобы разжать плотно до этого сжатые зубы из-за ощущения какой-то подавленности, вызванное, скорее всего, чувством вины. После мягкого обращения брата Белый чуть было полностью не погрузился в свои воспоминания. Еще бы самую малость и он с головой бы нырнул в омут. Вовремя и возможно даже к счастью отвлекла какая-то странная боль, «доносящаяся» откуда-то снизу. Взгляд инстинктивно опустился на ноги, чтобы разобраться в чем причина неприятного ощущения. И она оказалась еще более мерзостной для всего существа создания по определению находящееся далеко от всего темного.
Тьма, как и предполагал ранее Вайс, попыталась добраться до Бесцветного, чтобы поглотить собой его раз и навсегда. Захотелось на секунду отпустить брата и отшатнуться назад, спасая себя от боли и не желаемых последствий. Но Вайс не успел потерять голову и не «стал ребенком». Ему хватило выдержки и самообладания, чтобы выстоять прямо, не отдаляясь от Неро, и пусть было сейчас больно как от кислоты, разъедающая ноги, но самоконтроля хватило. Лишь только тихий, немного злобный шипящий звук вырвался из глотки. Но и он вскоре прекратился, как только Вайс попытался выдохнуть в попытке успокоить себя и поглотить разумом волну неприятных ощущений и подчинить ее себе.
Тьма ушла так же быстро, как и пришла. И все время, все те ненавистные секунды Вайс обнимал Неро и не двигался, дабы не спугнуть ни себя, ни брата. Когда же все завершилось, Бесцветный разжал немного затекшие пальцы, до этого крепко сжатые в кулаки, и, не совсем точно контролируя свои действия, зачем-то принялся развязывать брата. Вайс сам не понимал для чего ему это – он только что убедился, что Неро опасен. Особенно для него. Но почему-то опять поддавался порыву, при этом точно зная, что так правильно.
Вайс заботливо расстегнул последний ремешок, и рукава наконец-то стали свободными и уже никак не сковывали движений. Затем руки потянулись к наморднику. Тут было чуть проще все: нажать сюда до щелчка, потом поймать кончик ремешка, продеть под вторым ремешком и своеобразная маска падает на пол.
- Теперь ты свободен… - зачем-то прошептал Белый, потупив взгляд виновато в пол. Все это время он чувствовал себя в высшей мере виноватым. И почему-то Вайс считал, что его действия хоть как-то искупят вину. Хотя это и был чистой воды самообман.
Самообладание вернулось не сразу. Неизвестно сколько времени они вот так стояли: один глядя в пол, второй глядя на первого. Но как только Вайс вздернул головой, он уже был тем самым привычно взрослым и жестоким лидером, который чуть улыбается и по-змеиному щуриться, от чего взгляд становился непредсказуемым и от этого холодящим кровь.
- Добро пожаловать обратно домой, Неро, - ухмылка стала шире, прищур уже. Но взглянув в глаза брата, почему-то все привычное поведение куда-то вновь испарилось. То ли ожидание во взгляде так подействовало на Вайса, то ли еще что… неважно. Важно то, что результатом неведомо откуда взявшегося давления стал во многом непривычный жест: рука легла на голову брата и так и осталась лежать на макушке, как будто подчиняя себе, словно любимца какого-нибудь.
В глазах блеснуло подобие призыва. Или даже скорее безволия, которое автоматически причислялось к возможности Неро сделать шаг навстречу и сделать, что тот желает.

Хотелось усмехнуться в привычной манере. По-другому пока не удавалось выражать эмоции – все не частые проклевывания – явления настолько редкие, что достойны даже Красной Книги.
Сейчас Вайс был доволен во всех отношениях. Ему подчинились, а подчинение доставляет огромное удовольствие тому, кто только и может смаковать власть, понимая всем существом, что навряд ли найдется некто, кто сможет срубить голову твари, чье желание дышать и упиваться кровью в этом мире настолько велико, что даже будучи на краю смерти эта тварь не поскупится откусить ногу, до которой не составит проблем дотянуться, даже лежа на полу.
Ухмылка стала шире. Попытка, шаг. Брат умничка. Брат хороший. Брат нуждается в поощрении. И он его получит.
Вайс закрыл глаза, позволяя себе вновь почувствовать недавнее наваждение, несшее лишь нежность и слабость. Но потом Бесцветный полностью «вернулся». Отбросил все думы и принялся упиваться братом.
Жажда была сильной, ибо сколько там они были разлучены? Да и не важно насколько долго все длилось. Важен лишь факт. И он настолько коробил, что Вайс даже будучи в состоянии полного контроля, ловил постоянно себя на мысли, что желает причинять боль во имя своего удовлетворения, во имя облегчения неприятных ощущений, исходящие от воспоминаний, вины и еще черт его знает чего.
Белый поймал руку Темного и, убирая ее от своего тела, поднес к губам, чтобы прикоснуться к ним вначале нежно, чуть дразнящее, потом заглотить пальцы и смыкнуть на них челюсть, причиняя боль и утоляя свою страшную жажду хоть в каком-то насилии.
Долго пытка не продлилась: медленное, постепенное усиление давления челюстей, а потом секундная задержка на пределе возможностей, на лезвии опасного срыва, зовущий кусать и выдирать куски плоти. В момент боли, причиняемая зубами Бесцветный перевел взгляд, до этого застывший в точке, видная только ему самому, на Неро. Он знал, что брат не позволит себе показать, что ему плохо. И это было прекрасно. Потому что злило еще больше. Еще больше распаляло. Хотелось сделать что-то такое, что заставит его кричать… Все это вызывало мотивацию.
Но, даже мучаясь от жажды крови, Вайс не позволял быть себе безрассудным маньяком, поэтому он выпустил пальцы изо рта, предварительно облизав их, чтобы хоть как-то остудить горящие укусы.
Не говоря ни слова, Белый схватился рукой за затылок Неро и приблизил его лицо к себе. Не дожидаясь какой-либо ответной реакции, Вайс нахально и собственнически укусил за верхнюю губу, приказывая брату открыть рот… Но потом он передумал сам целовать. Пусть малыш сделает еще один шаг. Сегодня же его день? Его счастливый возврат в семью?

Отредактировано UltiGeN (2010-02-22 00:29:56)

Этого было достаточно, чтобы самому начать действовать. Вайс любил, когда марионетки были не полностью безвольны. Ему нравилось, чтобы они или сопротивлялись, или делали сами шаги, или трепались без умолку, пытаясь прикрыть противную для их понимания правду о своих путах. Вайсу нравилось иногда опускать руки и наблюдать за своей «жертвой». Он даже иногда позволял делать большее, чем задумывалось изначально. Но такое случалось крайне редко. От настроения все зависит… и степени раздраженности и ядовитости привычного цинизма.
Бесцветный понимал, что он вынудил Нерона поступить именно так и никак иначе. Но он не задумывался об этом. Привык так жить, привык так манипулировать. Да и зная брата, Т’свиет был почти на все сто уверен, что и ему нравится ощущать на себе власть. Пожалуй, только Неро по-настоящему приносил удовольствие своим безволием и подчиненностью. Остальные как-то не очень. В основном вызывали злобу, притом не игривую, а самую настоящую, ведущая к убийствам. Брат умел зажечь какую-то искорку в недрах души, освещая ее, казалось бы, совсем темную и заблудшую в бесконечных жертвах, их отрубленных конечностях и в реках их крови.
Кстати, парадокс. Бесцветный был воплощением чего-то светлого и, казалось бы, хорошего. Но вот изнутри он прогнил насквозь и темнота души способна еще дать фору темени братца. А вот Неро… иногда составлялось впечатление, что он намного невиннее, и даже в каком-то смысле праведник из-за преданности своим идеалам. Попахивало детской беспринципностью, но это было даже… похвально.
Но мы отвлеклись.
Вайс, ловя каждое мгновение простого прикосновения, прикрыл глаза. Он постоянно улыбался. Иногда казалось даже, что эта не очень приятная ухмылка просто прилипла к Бесцветному… или челюсть заело, а вместе с ней и мимика отказала. Но подобное выражение не мешало опровергнуть все мыли об онемении лица, ибо, как только Темный чуть отстранился, Вайс тут же надавил чуть на затылок рукой, не позволяя отходить слишком далеко и принялся сам за поцелуй.
В этот раз он действовал нежнее и тактичнее. Не все же время показывать свою силу и властность над всем живым в пределах нескольких километрах? Легкое прикосновение кончиком языка до губ, попытка добиться закрытия глаз, чтобы марионетка чуть расслабилась и начала ловить волны удовольствия, но при этом ощущать странную пропасть и готовность свалиться в нее, где никто не поддержит и никто не поможет. Потом действия стали чуть настойчивее, превращая прикосновения в плавно перетекающий легкий поцелуй. Язык Вайса легко, дразняще прикасался к языку брата. Он пытался вызвать реакцию и своеобразную баталию, и когда ответные движения наконец-то были прочувствованы, Белый паскудно завершил поцелуй, не забыв при это лизнуть «на прощание» в губы брата.
Т’свиету хотелось увидеть, как Неро тянется, как показывает свою нужду в брате.

Все это время Вайс стоял с закрытыми глазами, пока Неро, как будто с цепи сорвавшись, выплескивал на старшего все свои эмоции и желания. Он вообще частенько их закрывал и не важно - будь то момент ярости или наслаждения. В обоих случаях требовалась погруженность, чтобы получить от ощущений максимум пользы.
А еще он странно себя чувствовал: никто никогда так не поступал с Бесцветным. Если кому-то позволялось притронуться к телу, то время на «разгул» было очень ограничено, поэтому каждый сразу переходил к делу и пытался взять как можно больше. Неро другой случай: он как будто никуда не спешил, позволял себе наивные, немного детские ласки. Позволял себе просто прижиматься, как будто желая запомнить каждый малый сантиметр тела Бесцветного. И, если честно, он немного переборщил – Вайс мог с уверенностью заявить, что брат запомнит не только прикосновения к поверхности тела, но и к поверхности внутренних органов – так сильно вжался Темный.
Вайс дотронулся до плеча брата и чуть отвел его в сторону, ослабляя давление. Нет, ему было приятно такой способ выражения чувств, но пряжки многочисленных ремней уже начали болезненно напоминать о своем существовании в сложном костюме Неро.
- Вайс?.. – немного хрипловатый голос брата отвлек Белого от рассмотра одного из ремешком и мысленной казни его. Видимо, младший только что осознал, что делает что-то совсем чуждое мировосприятию старшего. Эмпатия, как-никак, существует и любое малейшее изменение в настроении прекрасно чувствуется. 
- Все в порядке, - и чтобы не было еще лишних вопросов, Вайс заткнул Неро очередным поцелуем – на этот раз более жестким и собственническим, чем в прошлый раз. Может и зря старший так поступает, ибо сразу ясно становится, что требование Неро поделиться своим мнением не очень удобно. Но вариант с откровениями и изливанием души исключен. Т’свиет ненавидел ощущать замешательство. Отвратительно понимать, что тебе в глотку как будто что-то ввели и ты не можешь из себя и звука выдавить. Да и зачем слова? Глаза все скажут. Сейчас тот редкий случай, когда прищур никак не скрывал того, что творилось на душе.
Да и пристало ли кукловоду изъясняться? Нет.
И чтобы доказать эту прописную истину Бесцветный принялся шарить по спине брата руками, в надежде нащупать скрытую молнию. Хватит с него долгих многоговорящих поцелуев, бесконечных переглядок и просто ожидания. Он умел ожидать, умел и отказываться от чего-то во имя большего. Потому что раз уж взял себе роль главного хищника в семье, так будь добр исполняй ее по достоинству. Сейчас жертва в лице Нерона была более чем готова – старший убедился в преданности и бескрайней слепой любви мелкого. Может вначале и были какие-то попытки быть осторожным, но сейчас грань переступлена. Возвратиться он не сможет. Он попался в капкан. И чтобы дать понять это, нужно чуть-чуть поиграть с жертвой. Чуть-чуть, иначе если будет большое, может так статься, что марионетка истечет кровью раньше времени. А если она погибнет, погибнет и кукловод. Это понимание очень мешало жить. Эта связь, эти узы обвивали их с самого рождения. Брат чувствовал брата. Брат зависел от брата.
Брат любил брата.
И Вайс это ненавидел больше жизни, больше врагов, больше дипграундов и приспешников в нынешнем Т’cвиет.
Наконец-то искомая молния была найдена (как же давно Вайс не прикасался к Неро. Настолько давно, что и уже начал забывать все особенности в его костюме). Она характерно «вжикнула» и верхняя часть тела наконец-то освободилось от странноватой, гладкой словно кожа, ткани. Руки тоже высвободились, показывая свету татуировки в виде языков тьмы, вьющиеся до плечевого сустава и немного затрагивающие ключицу и совсем чуть-чуть грудь брата. Вайсу всегда нравились эти узоры. С ними брат казался еще темнее, еще инороднее. Да и эти татуировки были своеобразным символом темени, к которым Бесцветный мог свободно прикасаться и хотя бы так, понарошку, покорять ее, или даже унижать, медленным вылизыванием.
Язык прикоснулся к оголенной ключице Темного, а потом прошелся четко по темным линиям до плеча брата, а потом добрался и до шеи. Правая рука поглаживала спину, где тоже были отметены неизвестного художника, выполнивший заказ Неро на своеобразную татуировку.
От понимая, что сейчас свет ликует над тьмой, Вайс довольно щурился. Пожалуй, если Неро действительно горел желанием узнать мнение Вайса на действия младшего, то уже получил все волнующие ответы.

Сладость, сытость, блаженство. Три слова, подходящие для описания состояния. Три чувства, описывающие настроение. Три вещи, точно гарантирующие, что Бесцветный доволен и будет продолжать что-то делать, чтобы достичь верхней точки удовлетворения. И возможно, если так сложиться ситуация, не только будет ориентация на себя.
Ощущать прикосновения совсем невесомые, даже скорее ауру прикосновений – в высшей мере пытка для того, кто уже давно перестал чего-то стыдиться и предпочитал по большей своей части действовать настырно и немного грубо. Он мог бы прекратить эти изучающие движения руками. Мог бы, но не стал. Потому что вдруг стало интересно, до чего дойдет. Ибо такое поведение по отношению к нему – это слабость. Точнее Вайс питал к этому слабость.
Т’свиет поймал на мгновение себя на мысли, что мог бы поиграть с братиком в «недотрогу». Мог бы перестать прикасаться, а лишь водить рукой в сантиметре от тела. Но решил, что еще пока не время. Да и сложно раздевать не дотрагиваясь.
Вайс, ощутив прикосновение к волосам, на секунду отвлекся, чтобы лизнуть руку. Потом он будет дивиться этому поступку. Ему это так нехарактерно – вот так запросто, молниеносно, мимолетно сделать такую вещь. Но это потом.
Сейчас же Бесцветный вообще ни о чем не думал. Он просто поддерживал своего младшего за спину, второй рукой не сильно сжал спереди шею, вынуждая чуть ее вытянуть и отклонить голову назад. Такое положение для Неро может быть и не совсем удобно из-за напряженного тела, но Вайс наслаждался выправкой и сосредоточенностью брата. В руках как будто была натянутая до предела струнка, готовая вот-вот порваться, если ее неаккуратно задеть.
Вайс зачем-то перевел взгляд и принялся всматриваться в алые глаза брата. Редко такое сосредоточение и спокойствие можно было заметить на всегда ехидно улыбающемся лице лидера. В этот момент он выглядел старше своих лет, немного усталым… и опять помешенным.
«Это уже больше начинает походить на приступы… непривычно»
Бесцветный «нырнул» к лицу братца и… как когда-то в детстве потерся щекой о щеку. Сам, без намеков и прошения Неро.
«Надеюсь, в обморок не рухнет… и не слишком привыкнет»
Самообладание вскоре вновь вернулось и вступило в свои права. Вайс приблизился вплотную и вынудил брата сделать шаг назад. Потом еще. И еще. Пока оголенная спина младшего не обожглась о холодную балку «тюрьмы», поддерживающая потолок от обрушивания его вниз на головы обитателей комнаты.
Рука, находящаяся ранее на шее, медленно поползла вниз по телу. Пальцы запоминали каждый сантиметр Неро, глаза фиксировали малейшее напряжение мышц под кожей. И когда уже оставалось совсем ничего до живота, а потом и ниже, Вайс накренился на брата и прижался к нему, уводя руки с живота на поясницу и там заключая их в «замок». Ощущать тепло младшего очень нравилось старшему. Какое-то невероятное ощущение гармонии сразу начинало накатывать и усыплять негативные эмоции, из-за которых Вайс ни за что бы не «боднул» носом ухо Неро.

Дрожь. Безудержные и немного резковатые движения. Сбивчивое дыхание. Невероятная, такая редкая и желанная близость.
Они оба сейчас бродили по раскаленному ножу. Еще чуть-чуть и сил терпеть уже не будет. Неро вот уже решил, что хватит. Хватит тянуть время и играть. Хватит быть учтивым и пытаться нахлебаться чувств. Неро был прав – пора. Время не может бесконечно долго тянуться. Скоро опомнятся остальные прихвостни и начнутся поиски. А упускать из-за своей глупости возможность упиться братскими чувствами – верх собственного идиотизма.
Игра звуков, последние силы и слабость, выдаваемая дыханием младшего. Как же он нетерпелив и как же нервозен. Вайс на фоне выделялся своим спокойствием и даже в какой-то мере непроницаемостью. Ни один мускул на лице его не выдавал, хотя он прекрасно понимал, что еще чуть-чуть и на месте Темного будет стоять подранный кусок мяса. Его движения были по-прежнему плавны и опасно грациозны. Поглаживания до малейших движений были уравновешены и никакой резкости даже и быть не могло.
Вайс ждал. Ждал крайней точки нервозности брата. И дождался, когда тот подлез к уху и все так же робко, как будто чего-то боясь, дотронулся кончиком языка до него.
Мимолетная широкая ухмылка и Бесцветный уже больно сдавливает запястья рук, резко отходит на шаг назад, таща за собой брата, и так же резко поворачивает его спиной к себе, заламывая правую руку назад.
Неро этого просил. Умалял. И главное желал. Глаза ничего скрыть не могут. И Вайс сейчас во всем потакал любимому братику.
Но еще рано. Еще есть момент, когда можно позволить себе мимолетное прикосновение кончиками пальцев к коже спины. Дразняще провести тонкую дорожку тепла от лопаток вплоть до самого низа – к пояснице, где уже вовсю мешало неснятое одеяние Т’свиета.
Вайсу не хотелось бы совсем уж варварски избавляться от подобия комбинезона – объяснятся еще потом перед приспешниками. Поэтому он, все так же продолжая водить пальцами по спине, незаметно, как сам считал, попытался стянуть «штаны» хотя бы до середины колен. Ниже не нужно, ибо мороки много будет, если вдруг решит вернуться та же Россо.
Ну вот. Наконец-то. Технические приготовления завершены. Теперь можно перейти и к практике, чем и поспешил заняться Вайс, прекращая всяческие нежности резким толчком в спину, чтобы Неро чуть согнулся. Рука сама нашла дорогу и ушла ниже поясницы, чтобы нащупать тугое колечко мышц и, пока не шибко настойчиво, попытаться проникнуть внутрь. Ибо даже Вайсу не чужда хоть какая-то прелюдия.

Наверное, со стороны все смотрелось более чем интересно. Два брата, один из которых лидер и по определению сильный и неприступный тиран, другой – родственная кровь, способный лишь по мановению руки уничтожить целое войско неприятеля. И стоит парочка не просто так рядом друг с другом, а один другого впечатал носом в железную арматурину, предварительно поставив его раком. На секунду Вайс потерял самообладание и чуть было не подавился смешком, ибо в воображении продолжала рисоваться картина со сценкой возвращения Россо или Азула, что еще интереснее.
Вернул в реальность голос Неро. Он тихо звал, стараясь очень уж «успешно» не показывать эмоции. Но выходило это не важно и он потихоньку переставал держать себя в руках и переходил в стадию «я не могу заткнуться – вставьте мне кляп в рот».
В любом случае позыв был очень кстати, иначе неизвестно как бы среагировал младший на фирменный хохот Вайса за спиной.
Еще одной неожиданностью стало и поведение Неро – старший ожидал самое худшее, то бишь неконтролируемый всплеск Тьмы. В принципе, так оно и вышло, хоть и не так все плохо на деле оказалось. Но не страх и может даже и не боль послужили причиной проявления сил брата. Тут пахло нервозностью, это точно. Но была еще некая примесь. И запах у примеси был сладковатый, немного резковатый из-за несдержанности и, что самое главное, обволакивающий… Откуда такие ощущения появились? Да-да, именно оттуда. Точнее даже сказать не о направлении, а о причине. А причина проста донельзя – мышцы не запротестовали и впустили палец внутрь. Такая скорость в приспособлении к «необычным ситуациям» настолько сильно удивляла, что Вайс поначалу даже немного растерялся. От чего последующие действия были немного механическими. Не сказать, что это плохо – ошибок то не были совершенно. Но отруб мозгов в один из ответственных моментов  не очень радует. Благо наваждение продлилось недолго и уже после махинаций с прижиманием пальца к одной из стенок прямой кишки и медленного дальнейшего его извлечения, все встало на свои места.
Бесцветный делал все намеренно медленно. Он знал, что еще чуть-чуть и брат будет его буквально умалять прекратить пытку. Он ждал этих слов, ну а пока продолжал растягивать, подготавливать, ласкать.
Чтобы усилить ощущения от прикосновений, старший невесомо поглаживал спину, а когда пальцы добирались до поясницы, то поглаживания скатывались и на задницу. И делалось все это с настолько задумчивым видом, что как будто сейчас произойдет не секс, а родится шедевр художественной мысли.

На мгновение захотелось пожурить брата – так хорошо он все делал и так податлив был. Но было куда более достойная награда припрятана в рукаве.
Вайс остановил свои попытки изнурить Неро и довести до полусознательного состояния. Он получил, чего желал всего минуту назад:
- Брат... Вайс, пожалуйста... – сбивчиво, делая неимоверные усилия, младший наконец-то попросил. Старший почти тут же перестал задумчивое изучение тела, убрал обе руки от задницы брата, провел на последок пальцами чуть ниже поясницы и отошел на шаг, чтобы удобнее было раздеваться.
Надо бы что-то сказать. Что-то такое, что обязательно или успокоит, или просто даст понять, что хоть какая-то забота проявляется по ходу дела. Но как-то все слова в глотке застряли. Вайс обычно избавляется от такого своеобразного ступора выплеском эмоций. Но, во второй раз уже за пять минут, промелькнула мысль, что гоготать – не лучший вариант в этой ситуации.
Приготовления наконец-то полностью завершились. Бесцветный незаметно выдохнул, на секунду прикрыл глаза, чтобы поймать нужную волну и наконец-то подошел к брату сзади.
Кто бы мог подумать, что тиран будет вот так волноваться? Как школьник на первом экзамене? Никто, но факт есть факт. Наполеоновские замашки, страсть к победе и остальные жизнеутверждающие вещи научили Вайса быть уверенным в себе. Но от детского страха ошибиться он так и не смог избавиться. И, пусть не часто, но фобии бывают выползают наружу. Единственным способом избавиться от напасти – быстро заняться волнующим делом.
Вайс дотронулся до бедер Неро. Про себя он отметил, что руки похолодели настолько, что прохладная кожа брата теперь казалась даже немного теплой. Это не мешало, но выдавало. К тому же младший знал Бесцветного лучше, чем кто-либо.
Чтобы отвлечь и себя и Неро, Вайс наклонился к спине брата и завис над ней. Длинные пряди волос щекотали кожу Темного, а сам Т’свиет тихонько дотрагивался кончиком языка до ушка.
Вайс понимал, что тянет время и что теперь уже просто так, без желания чего-то добиться от Неро. Он это понимал и чтобы окончательно войти в кондицию, да и просто завершить дешевую комедию, прошептал, горячо дыша в ухо:
- Приготовься, братик, - следом за словами тут же началось и само действо. Никаких резких движений и в помине не было – все плавно осторожно, чтобы не навредить. Таки в этом деле жестокость ни к чему.
Член медлительно, не без усилия, проник вовнутрь Неро и так же медлительно продолжил свое движение дальше.
Еще чуть-чуть и Вайс снова остановился, одной рукой дотронулся спереди шеи и чуть приподнял голову брата.
- Как ты? – "интересно, как оценит Кромешная Тьма такое внимание к его персоне?"